Церковный этикет. Правила обращения к священнослужителям Как называют батюшку в церкви

иеромонах Аристарх (Лоханов)

По благословению Преосвященного Симона, Епископа Мурманского и Мончегорского

Общие сведения о церковном этикете

Годы воинствующего безбожия в нашей стране, приведшие в итоге к историческому и религиозному беспамятству, прервали немало традиций, которые скрепляли поколения, придавали жизни освящение через верность вековым обычаям, преданиям, установлениям. Утеряно (и теперь только по частям и с трудом восстанавливается) то, что наши прадеды впитывали с детства и что становилось потом естественным, – правила поведения, обхождения, учтивости, дозволенности, которые сложились на протяжении долгого времени на основании норм христианской нравственности. Условно эти правила можно назвать церковным этикетом. Вообще этикет – это свод правил поведения, обхождения, принятых в определенных социальных кругах (различают придворный, дипломатический, воинский этикет, а также еще и общегражданский), а в переносном смысле – и сама форма поведения. Специфика церковного этикета связана прежде всего с тем, что составляет основное содержание религиозной жизни верующего человека, – с почитанием Бога, с благочестием.
Для различения двух терминов – благочестие и церковный этикет – вкратце коснемся некоторых основных понятий нравственного богословия (по курсу «Православное нравственное богословие» архимандрита Платона. – , 1994).
Жизнь человека проходит одновременно в трех сферах бытия:
— природной;
— общественной;
— религиозной.
Обладая даром свободы, человек ориентирован:
— на собственное бытие;
— на этическое отношение к окружающему миру;
— на религиозное отношение к Богу.
Основной принцип отношения человека к собственному бытию есть честь (указывающая, что есть человек), при этом нормой является целомудрие (индивидуальная неприкосновенность и внутренняя целостность) и благородство (высокая степень нравственной и интеллектуальной сформированности).
Основной принцип отношения человека к ближнему – честность, при этом нормой являются правдивость и искренность.
Честь и честность суть предпосылки и условия религиозного благочестия. Они дают нам право со дерзновением обращаться к. Богу, сознавая свое собственное достоинство и видя в то же время в другом человеке со-путника к Богу и со-наследника Божией благодати.
Упражнению в благочестии (см.: ), преуспеванию в нем (см.: ) должна быть подчинена вся жизнь верующего человека, который призван оставаться при этом духовно-трезвенным и не обольщать свое сердце, рискуя впасть в пустое благочестие (см.: ).
Благочестие – это как бы вертикаль, устремленная от земли к небу (человек <-> Бог), церковный этикет – это горизонталь (человек <-> человек). При этом нельзя подняться к небу, не любя человека, и нельзя любить человека, не любя Бога: Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает (), и не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? ().
Таким образом, духовными основаниями определяются все правила церковного этикета, которые должны регулировать отношения между верующими, устремленными к Богу.
Существует мнение, что «манерничать ни к чему», так как Бог смотрит на сердце. Последнее, конечно, верно, но ведь и сама добродетель оскорбляет, если она соединяется с отталкивающими манерами. Безусловно, что за блестящим обхождением могут скрываться ужасающие намерения, что связано со знаковым характером нашего поведения, когда, скажем, жест может открывать истинное наше состояние или желание, но может и скрывать. Так, Понтий Пилат в одном современном романе, умывая руки на суде над Христом, дает этакое толкование своему жесту: «Пусть хоть жест будет элегантен и символ безупречен, коль поступок бесчестен». Подобные способности людей с помощью многозначности жеста, хороших манер скрывать худое сердце не могут служить оправданием при отсутствии церковного «хорошего тона». «Плохой тон» в храме может стать претыканием малоцерковного человека на его пути к Богу. Вспомним стенания и жалобы новообращенных, которые приходят в храмы и встречают там порой просто варварское отношение к себе со стороны тех, кто считает себя воцерковленным. Сколько грубости, примитивного менторства, неприязни и непрощения можно встретить в иных общинах! Скольких людей – в особенности из числа молодежи и интеллигенции – утеряли приходы из-за этого! И когда-то они, эти ушедшие люди, придут вновь в храм? И какой ответ дадут те, кто послужил таким соблазном на пути к храму?!
Богобоязненный и церковно-воспитанный. человек, если и видит что-либо неблагопристойное в поведении иного, лишь с любовью и уважением исправляет брата или сестру. Показателен в этом отношении случай из жития преподобного : «Старец сей удержал одну привычку из своей мирской жизни, именно – иногда он, садясь, полагал ногу за ногу, что могло показаться не совсем благопристойным. Некоторые братия видели это, однако никто из них не осмелился сделать ему замечание, потому что все весьма уважали его. Но только один старец, авва Пимен, сказал братии: «Пойдите к авве Арсению, и я сяду при нем так, как иногда садится он; тогда вы сделайте мне замечание, что я не хорошо сижу. Я стану просить у вас прощения; вместе с тем мы исправим и старца».
Они пошли и сделали так. Преподобный же Арсений, поняв, что так неприлично сидеть иноку, оставил свою привычку» (Жития святых. Месяц май. День восьмой).
Вежливость, как составляющая этикета, у человека духовного может стать средством привлекающим благодать Божию. Обычно под вежливостью понимают не только искусство проявлять внешними знаками то внутреннее уважение, которое мы имеем к человеку, но и искусство быть приветливым с людьми, к которым мы не имеем расположения. Что это – ханжество, лицемерие? Для человека духовного, знающего сокровенную диалектику внешнего и внутреннего, вежливость может стать средством на пути стяжания и развития смирения.
Известно выражение одного подвижника: делай внешнее, а за внешнее Господь даст и внутреннее, ибо внешнее принадлежит человеку, а внутреннее – Богу. При появлении внешних признаков добродетели сама добродетель постепенно возрастает в нас. Вот как мудро писал об этом епископ :
«Кто предупреждает приветствия других своим приветствием, выражает ко всем услужливость, почтительность, всех предпочитает всюду себе, молчаливо терпит разные огорчения и всемерно напрягается мысленно и практически и в самоуничижении ради Христа, тот первое время переживает немало тяжелых и трудных для личной гордости минут.
Но за безропотное и терпеливое исполнение заповеди Божией о смирении на него свыше изливается благодать Святого Духа, смягчает его сердце для искренней любви к Богу и к людям, и горькие переживания его сменяются сладостными.
Так действиями любви без соответствующих чувств любви в конце концов вознаграждается излиянием в сердце небесной любви. Смирившийся начинает чувствовать в окружающих лицах родных во Христе и располагается к ним благожелательностью».
Об этом же писал епископ : «Действующий по-церковному, как следует, непрерывно проходит науку благоговеинства пред Богом, с посвящением Ему всего».
В общении с людьми – и церковными, и нецерковными – святые отцы советуют помнить о том, что надо бороться не против грешника, но против греха и всегда давать человеку возможность исправиться, помня при этом, что он, покаявшись в тайниках своего сердца, может быть, уже помилован Богом.
Мы видим, таким образом, что, в отличие от светского этикета, правила поведения в церковной среде, будучи теснейшим образом связаны с благочестием, ведут к очищению и преображению сердца Божией благодатью, которая даруется труждающемуся и подвизающемуся. Поэтому церковный этикет должен пониматься не только как свод правил поведения, принятых в целях сохранения церковного организма, но и как путь восхождения ко Христу.
Для облегчения пользования этим небольшим пособием мы разделили его на следующие части: правила поведения на приходе; правила поведения в монастырях; как вести себя на приеме у епископа; поведение православного вне церкви.

На приходе

При обращении к духовенству для избежания ошибок необходимо иметь некий минимум знаний о священстве.
В Православии существует три степени священства: диакон, священник, епископ. Еще до рукоположения в диакона ставленник должен решить: будет ли он проходить священническое служение, являясь женатым (белое духовенство) или же приняв монашество (черное духовенство). С прошлого века в Русской Церкви существует также институт целибата, то есть сан принимается с обетом безбрачия («Целибат» – по-латыни «холост»). Диаконы и священники – целибаты также относятся к белому духовенству. В настоящее время монахи-священники служат не только в монастырях, они нередки и на приходах, как в городе, так и в деревне. Епископ должен быть обязательно из черного духовенства. Священническая иерархия может быть представлена так:

Если монах принимает схиму (высшая монашеская степень – великий ангельский образ), то к названию его сана прибавляется приставка «схи» – схимонах, схииеродиакон, схииеромонах (или иеросхимонах), схиигумен, схиархимандрит, схиепископ (архиерей-схимник должен при этом оставить управление епархией).
В обращении с духовенством следует стремиться к нейтральной стилистике речи. Так, не является нейтральным обращение «отец» (без употребления имени). Оно или фамильярно, или функционально (характерно для обращения священнослужителей между собой: «Отцы и братья. Прошу внимания»).
Вопрос о том, в какой форме (на «ты» или на «вы») следует обращаться в церковной среде, решается однозначно – на «вы» (хотя мы и говорим в молитве Самому Богу: «оставь нам», «помилуй меня»). Впрочем, ясно, что при близких отношениях общение переходит на «ты». И все же при посторонних проявление в церкви близких отношений воспринимается как нарушение нормы. Так, жена диакона или священника, разумеется, разговаривает дома с мужем на «ты», но подобное ее обращение на приходе режет слух, подрывает авторитет священнослужителя.
Следует помнить, что в церковной среде принято обращаться с употреблением имени собственного в том виде, в каком оно звучит по-церковнославянски. Поэтому говорят: «отец Иоанн» (не «отец Иван»), «диакон Сергий» (а не «диакон Сергей»), «Патриарх Алексий» (а не «Алексей» и не «Алексий»).

Обращение к диакону

Диакон является помощником священника. Он не имеет той благодатной силы, которой обладает священник и которая дается в таинстве рукоположения во священника. В силу этого диакон не может самостоятельно, без священника, служить литургию, крестить, исповедовать, соборовать, венчать (то есть совершать таинства), отпевать, освящать дом (то есть совершать требы). Соответственно к нему и не обращаются с просьбой о совершении таинства и требы и не просят благословения. Но, безусловно, диакон может помочь советом, молитвой.
К диакону обращаются со словами: «отец диакон». Например: «Отец диакон, вы не подскажете, где найти отца настоятеля?». Если хотят узнать имя священнослужителя, спрашивают обычно следующим образом: «Простите, какое ваше святое имя?» (так можно обращаться к любому православному). Если употребляется имя собственное, то ему должно предшествовать «отец». Например: «Отец Андрей, позвольте задать вам вопрос». Если говорят о диаконе в третьем лице, то следует говорить: «Отец диакон сказал мне…», или «Отец Владимир сообщил…», или «Диакон Павел только что ушел».

Обращение к священнику

В церковной практике не принято приветствовать священника словами: «Здравствуйте».
Сам же священник, представляясь, должен сказать: «Иерей (или священник) Василий Иванов», «Протоиерей Геннадий Петров», «Игумен Леонид»; но будет нарушением церковного этикета сказать: «Я – отец Михаил Сидоров».
В третьем лице, ссылаясь на священника, обычно говорят: «Отец настоятель благословил», «Отец Михаил считает…». Но режет слух: «Иерей Федор посоветовал». Хотя на много-клирном приходе, где могут оказаться священники с одинаковыми именами, для различения их говорят: «Протоиерей Николай в командировке, а иерей Николай причащает». Или же в этом случае к имени добавляется фамилия: «Отец Николай Маслов сейчас на приеме у Владыки».
Сочетание «отец» и фамилия священника («отец Кравченко») употребляется, но редко и несет оттенок официальности и отстраненности.
Знание всего этого необходимо, но порой оказывается недостаточным по причине многоситуативности приходской жизни. Рассмотрим некоторые ситуации. Как поступить мирянину, если он оказался в обществе, где несколько священников? Вариаций и тонкостей здесь может быть много, но общее правило таково: берут благословение в первую очередь у священников старших по званию, то есть вначале у протоиереев, затем у иереев . Если вы уже взяли благословение у двух-трех священников, а рядом находятся еще три-четыре батюшки, возьмите благословение и у них. Но если видите, что это почему-то затруднительно, скажите: «Благословите, честные отцы» и поклонитесь. Заметим, что в Православии не принято обращаться со словами: «святой отец», говорят: «честный отче» (например: «Помолитесь за меня, честный отче»).
Другая ситуация: группа верующих во дворе храма подходит под благословение священника. В этом случае следует поступить так: вначале подходят мужчины (если среди собравшихся есть церковнослужители, то они подходят в первую очередь) – по старшинству, затем – женщины (тоже по старшинству). Если подходит под благословение семья, то вначале подходят муж, жена, а затем дети (по старшинству). Если хотят представить кого-то священнику, говорят: «Отец Петр, это моя супруга. Прошу вас, благословите ее».
Как поступить, если вы встретились со священником на улице, в транспорте, в общественном месте (в приемной мэра, магазине и т.п.)? Даже если он в гражданской одежде, вы можете подойти к нему и взять у него благословение, видя, конечно, что это не помешает его делу. В случае невозможности взять благословение ограничиваются легким поклоном.
При прощании, как и при встрече, мирянин вновь испрашивает благословения у священника: «Простите, батюшка, и благословите».

Взаимоприветствия мирян

Поскольку мы едины во Христе, верующие называют друг друга «брат» или «сестра». Эти обращения довольно часто (хотя, может быть, и не в такой степени, как в западной ветви христианства) употребляются в церковной жизни. Именно так обращаются ко всему собранию верующие: «Братья и сестры». Эти прекрасные слова выражают то глубинное единение верующих, о котором сказано в молитве: «Нас же всех от единаго Хлеба и Чаши причащающихся соедини друг ко другу во Единаго Духа Святаго Причастие». В широком смысле слова и епископ, и священник для мирянина – тоже братья.
В церковной среде не принято даже пожилых людей называть по отчеству, зовут только по имени (то есть так, как мы подходим к Причастию, ко Христу).
При встрече мирян мужчины обычно одновременно с рукопожатием целуют друг друга в щеку, женщины обходятся при этом без рукопожатия. Аскетические правила накладывают ограничения на приветствия мужчины и женщины через целование: достаточно поприветствовать друг друга словом и наклоном головы (даже на Пасху рекомендуются разумность и трезвенность, чтобы не привнести в пасхальное целование страстности).
Отношения между верующими должны быть исполнены простоты и искренности, смиренной готовности при неправоте тотчас же просить прощения. Для церковной среды характерны небольшие диалоги: «Прости, брат (сестра)». – «Бог простит, ты меня прости». Расставаясь, верующие не говорят друг другу (как это принято в миру): «Всего доброго!», но: «Храни, Господи», «Прошу молитв», «С Богом», «Помощи Божией», «Ангела хранителя» и т.п.
Если в миру часто возникает смущение: как отказать в чем-либо, не обидев собеседника, – то в Церкви этот вопрос решается самым простым и лучшим образом: «Простите, я не могу на это согласиться, потому что это грех» или «Простите, но на это нет благословения моего духовника». И таким образом быстро снимается напряжение; в миру для этого пришлось бы приложить немало усилий.

Поведение при разговоре

Отношение мирянина к священнику как носителю благодати, полученной им в таинстве Священства, как лицу, поставленному священноначалием пасти стадо словесных овец, должно быть исполнено почтительности и уважения. При общении со священнослужителем необходимо следить за тем, чтобы речь, жесты, мимика, поза, взгляд были благопристойными. Это значит, что в речи не должны встречаться экспрессивные и тем более грубые слова, жаргон, которыми полна речь в миру. Жесты и мимика должны свестись к минимуму (известно, что скупая жестикуляция есть признак воспитанного человека). В разговоре нельзя прикасаться к священнику, фамильярничать. При общении соблюдают определенное расстояние. Нарушение дистанции (чрезмерно близкое нахождение к собеседнику) есть нарушение норм даже и мирского этикета. Поза не должна быть развязной, тем более вызывающей. Не принято сидеть, если священник стоит; садятся после предложения сесть. Взгляд, который обычно менее всего подвластен сознательному контролю, не должен быть пристальным, изучающим, ироничным. Очень часто именно взгляд – кроткий, смиренный, потупленный – сразу же говорит о человеке воспитанном, в нашем случае – церковном.
Вообще следует всегда стараться выслушать другого, не утомляя собеседника своими многоречием и словоохотливостью. В разговоре же со священником верующий человек должен помнить, что через священника как служителя Тайн Божиих может часто говорить Сам Господь. Поэтому-то так внимательны бывают прихожане к словам духовного наставника.
Надо ли говорить, что и миряне в общении между собой руководствуются теми же; нормами поведения.

Общение на письме

Письменное общение (переписка), будучи хотя и не столь распространенным, как устное, также существует в церковной среде и имеет свои правила. Когда-то это было почти искусство, и эпистолярному наследию церковных писателей или даже простых верующих теперь остается только удивляться, восхищаться им, как чем-то недостижимым.
Церковный календарь – это сплошной праздник. Не удивительно, что самые распространенные послания у верующих – это поздравления с праздниками: Пасхой, Рождеством Христовым, престольным праздником, именинами, днем рождения и т.д.
К сожалению, редко поздравления отправляются и приходят вовремя. Это почти всеобщее упущение, ставшее дурной привычкой. И хотя понятно, например, что Пасхе, Рождеству Христову предшествует многодневный, даже изнурительный пост, что последние дни перед праздниками наполнены хлопотами и многозаботливостью, – все это не может служить оправданием. Надо положить себе за правило: поздравлять и отвечать на письма вовремя.
Строго регламентированных правил в написании поздравлений нет. Главное – поздравления должны быть искренними и дышать любовью. Все же некоторые принятые или установившиеся формы можно отметить.
Поздравление к Пасхе начинается словами: «Христос Воскресе!» (обычно красными чернилами) и заканчивается: «Воистину Христос Воскресе!» (тоже красным цветом).
Письмо-поздравление может выглядеть так:
Христос Воскресе!
Возлюбленная о Господе Н.! Со светлым и великим праздником – Святой Пасхой – поздравляю тебя и всех твоих искренних. Какая радость на душе: «Христос бо восста- веселие вечное».
Пусть же это праздничное ликование сердца не покидает тебя на всех путях твоих. С любовью о Христе воскресшем – твоя М. Воистину Христос Воскресе!
Поздравление к Рождеству Христову может начинаться (здесь нет освященной веками формулы, как у Пасхи) словами: «Христос раждается – славите!» («раждается» – по-славянски). Так начинается ирмос первой песни рождественского канона.
Вы можете поздравить ваших близких, например, следующим образом:
Христос раждается- славите! Дорогая сестра во Христе P.! Мои тебе поздравления с ныне рождающимся Христом и молитвенные пожелания возрастать всю жизнь во Христе в меру возраста Его. Как очистить сердце, чтобы приблизиться к великой благочестия тайне: «Бог явился во плоти!»?
Желаю тебе помощи Богомладенца Христа в богоугодных делах твоих. Твой богомолец К.
При написании поздравления ко дню тезоименитства (то есть памяти соименного с нами святого) обычно желают помощи небесного заступника.
В престольный праздник поздравляют весь приход: настоятеля, прихожан. Если вы хотите обратиться простым слогом, можно начать так: «Дорогого отца настоятеля (или дорогого батюшку) и всех прихожан поздравляю (ем)…».
Если же вы хотите обратиться более торжественным и официальным слогом, то и титулование должно быть иным. Здесь нужно будет вспомнить вышеприведенную таблицу. К диакону, иерею, иеромонаху обращаются: «Ваше Преподобие», к протоиерею, игумену, архимандриту: «Ваше Высокопреподобие». Крайне редко употребляется бытовавшее ранее обращение к протоиерею: «Ваше Высокоблагословение» и обращение к иерею: «Ваше Благословение» . В соответствии с обращением и все поздравление должно быть выдержано в подобном стиле.
Этим же можно руководствоваться при произнесении поздравительной речи, тоста на праздниках, днях тезоименитства, которые на крепких приходах, где живут единой духовной семьей, устраиваются довольно часто.

За столом в приходской трапезной

Если вы пришли в тот момент, когда большинство собравшихся уже за столом, то вы садитесь на свободное место, не заставляя всех сдвигаться, или туда, куда благословит настоятель. Если трапеза уже началась, то, попросив прощения, желают всем: «Ангела за трапезой» и садятся на свободное место.
Обычно на приходах нет такого четкого разделения столов, как в монастырях: первый стол, второй стол и т.д. Тем не менее во главе стола (то есть в торце, если один ряд столов) или за столом, поставленным перпендикулярно, сидит настоятель либо старший из священников. По правую сторону от него – следующий по старшинству священник, по левую – священник по чину. Рядом со священством сидит председатель приходского совета, члены совета, церковнослужители (псаломщик, чтец, алтарник), певчие. Почетных гостей настоятель обычно благословляет трапезничать ближе к голове стола. В целом руководствуются словами Спасителя о смирении за обедом (см.: ).
Порядок трапезования на приходе зачастую копирует монастырский: если это будничный стол, то учиненный чтец, стоя за аналоем, после благословения священника для назидания собравшихся громко читает житие или наставление, которое со вниманием выслушивается. Если это праздничная трапеза, где поздравляют именинников, то звучат духовные пожелания, тосты; желающим их произносить хорошо бы продумать заранее, что сказать. За столом соблюдают меру во всем: в ястии и питии, в разговорах, шутках, продолжительности застолья. Если имениннику преподносятся подарки, то это чаще всего иконы, книги, предметы церковной утвари, сладости, цветы. Виновник торжества в завершении застолья благодарит всех собравшихся, которые поют ему затем «многая лета». Хваля и благодаря устроителей обеда, всех тех, кто потрудился на кухне, также соблюдают меру, ибо «Царствие Божие не ястие и питие, но радость о Дусе Святе».

Как приглашают священника для исполнения треб

Иногда требуется пригласить священника для исполнения так называемых треб.
Если священник вам знаком, можно пригласить его по телефону. При телефонном разговоре, как и при встрече, непосредственном общении, не говорят священнику: «Здравствуйте», но строят начало разговора так: «Алло, это отец Николай? Благословите, батюшка» – и далее кратко, лаконично сообщают цель звонка. Заканчивают разговор благодарением и вновь: «Благословите». Или у священника, или у стоящего за свечным ящиком в храме нужно выяснить, что надо приготовить к приходу батюшки. Например, если священник приглашен причастить (напутствовать) болящего, необходимо подготовить больного, прибрать комнату, увести собаку из квартиры, иметь свечи, чистый плат, воду. Для соборования же необходимы свечи, стручцы с ватой, масло, вино. При отпевании необходимы свечи, разрешительная молитва, погребальный крест, покрывало, иконка. К освящению дома готовят свечи, растительное масло, святую воду. На приглашенного для требы священника обычно тягостное впечатление производит то, что родственники не знают, как вести себя со священником. Еще хуже, если не выключен телевизор, играет музыка, лает собака, ходит полуобнаженная молодежь.
По окончании молитв, если это позволяет обстановка, священнику можно предложить чашку чая – это прекрасная возможность для членов семьи поговорить о духовном, решить какие-то вопросы.

О поведении прихожан, несущих церковное послушание

Поведение прихожан, несущих церковное послушание (торговля свечами, иконами, уборка храма, охрана территории, пение на клиросе, прислуживание в алтаре) – особая тема. Известно, какое значение придается в Церкви послушанию. Делать все во Имя Божие, преодолевая своего ветхого человека, – задача очень трудная. Она осложняется еще тем, что быстро появляется «привыкание к святыне», чувство хозяина (хозяйки) в церкви, когда приход начинает казаться своей вотчиной, а отсюда – пренебрежение ко всем «внешним», «приходящим». Между тем святые отцы нигде не говорят, что послушание выше любви. И если Бог есть Любовь, как можно уподобиться Ему, самому не являя любви?
Братья и сестры, несущие послушание в храмах, должны быть образцом кротости, смирения, незлобивости, терпения. И самой элементарной культуры: например, уметь отвечать на телефонные звонки. Кому приходилось звонить в храмы, знает, о каком уровне культуры говорится, – порой звонить больше не хочется.
С другой стороны, людям, идущим в храм, надо знать, что – это особый мир со своими правилами. Поэтому нельзя идти в храм вызывающе одетым: женщины не должны быть в брюках, коротких юбках, без головного убора, с помадой на губах; мужчины не должны приходить в шортах, теннисках, в рубашках с короткими рукавами, от них не должно пахнуть табаком. Это вопросы не только благочестия, но и этикета, потому что нарушением норм поведения можно вызвать справедливую отрицательную реакцию (пусть даже только в душе) у окружающих.
Всем же, кто имел по каким-то причинам неприятные минуты общения на приходе, – совет: вы пришли к Богу, Ему и принесите ваше сердце, а искушение преодолейте молитвой и любовью.

В монастыре

Известна любовь православного народа к монастырям. Их сейчас в Русской Православной Церкви около 500. И в каждом из них кроме насельников есть трудники, паломники, приезжающие для того, чтобы укрепиться в вере, благочестии, поработать во славу Божию над восстановлением или благоустройством обители.
В монастыре более строгая дисциплина, чем на приходе. И хотя промахи новопришедших обычно прощаются, покрываются любовью, желательно ехать в монастырь, уже зная начатки монастырских правил.

Духовно-административное устройство монастыря

Возглавляет монастырь священноархимандрит – правящий архиерей или (если монастырь ставропигиальный) сам Патриарх.
Однако непосредственно управляет монастырем наместник (это может быть архимандрит, игумен, иеромонах). В древности он назывался строителем, или игуменом. Женский монастырь управляется игуменией.
Ввиду необходимости четкой отлаженности монастырской жизни (а монашество – это духовный путь, настолько выверенный и отшлифованный вековой практикой, что его можно назвать академическим) в монастыре каждый несет определенное послушание. Первый помощник и заместитель наместника – благочинный. В его ведении все богослужение, выполнение уставных требований. Именно к нему обычно направляют по вопросу размещения приезжающих в монастырь паломников.
Важное место в монастыре принадлежит духовнику, который духовно окормляет братию. Причем это не обязательно должен быть старец (как в смысле возраста, так и в смысле духовных дарований).
Из опытных братий выбираются: казначей (отвечает за хранение и распределение с благословения наместника пожертвований), ризничий (отвечает за благолепие храма, облачений, утвари, хранение богослужебных книг), эконом (отвечает за хозяйственную жизнь монастыря, ведает послушаниями приехавших в монастырь трудников), келарь (отвечает за хранение и заготовку продуктов), гостиничный (отвечает за размещение и проживание гостей монастыря) и другие. В женских монастырях эти послушания несут насельницы монастыря, за исключением духовника, который назначается архиереем из числа опытных и обычно пожилых монахов.

Обращение к монахам

Для того чтобы верно обратиться к насельнику (насельнице) монастыря, необходимо знать, что в обителях есть послушники (послушницы), рясофорные монахи (монахини), мантийные монахи (монахини), схимонахи (схимонахини). В мужском монастыре часть монахов имеет священный сан (служат диаконами, священниками).
Обращение в монастырях выглядит следующим образом.
В мужском монастыре. К наместнику можно обратиться с указанием его должности («Отец наместник, благословите») или с употреблением имени («Отец Никон, благословите»), возможно и просто «батюшка» (употребляется редко). В официальной обстановке: «Ваше Высокопреподобие» (если наместник – архимандрит или игумен) или «Ваше Преподобие» (если иеромонах). В третьем лице говорят: «отец наместник», «отец Гавриил».
К благочинному обращаются: с указанием должности («отец благочинный»), с добавлением имени («отец Павел»), «батюшка». В третьем лице: «отец благочинный» («обратимтесь к отцу благочинному») или «отец… (имя)».
К духовнику обращаются: с употреблением имени («отец Иоанн») или просто «батюшка». В третьем лице: «что посоветует духовник», «что скажет отец Иоанн».
Если эконом, ризничий, казначей, келарь имеют, священнический сан, к ним можно обратиться «батюшка» и спросить благословения. Если они не рукоположены, но имеют постриг, говорят: «отец эконом», «отец казначей». Иеромонаху, игумену, архимандриту можно сказать: «отец… (имя)», «батюшка».
К монаху, имеющему постриг, обращаются: «отец», к послушнику – «брат» (если послушник в преклонном возрасте – «отец»). В обращении к схимникам, если употребляется сан, добавляется приставка «схи» – например: «Прошу ваших молитв, отец схиархимандрит».
В женском монастыре. Игумения, в отличие от монахинь, носит золотой наперсный крест и имеет право благословлять. У нее поэтому просят благословения, обращаясь таким образом: «мать игумения»; или с употреблением имени: «мать Варвара», «матушка Николая» или просто «матушка». (В женском монастыре слово «матушка» относится только к игумений. Поэтому если говорят: «Так считает матушка», подразумевают игумению.)
В обращении к монахиням говорят: «мать Евлампия», «мать Серафима», но в конкретной ситуации можно просто «матушка». К послушницам обращаются: «сестра» (в случае преклонного возраста послушницы возможно обращение «матушка») .

О монастырских правилах

Монастырь – это особый мир. И нужно время, чтобы усвоить правила монашеского общежития. Поскольку эта книга предназначена для мирян, укажем лишь на самое необходимое, что нужно соблюдать в монастыре при паломничестве.
Придя в монастырь паломником или трудником, помните, что в монастыре на всё испрашивают благословение и неукоснительно его выполняют.
Из монастыря без благословения выходить нельзя.
Оставляют вне монастыря все свои греховные привычки и пристрастия ( , и т.п.).
Разговоры ведут только о духовном, не вспоминают про мирскую жизнь, не поучают друг друга, но знают только два слова – «прости» и «благослови».
Без ропота довольствуются пищей, одеждой, условиями сна, употребляют пищу только на общей трапезе.
Не ходят в чужие келии, кроме случаев, когда бывают посланы настоятелем. При входе в келию творят вслух молитву: «Молитвами святых отец наших Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй нас» (в женском монастыре: «Молитвами святых матерей наших…»). Не входят в келию, покуда не услышат из-за двери: «Аминь».
Избегают вольного обращения, смеха, шуток.
При работе на послушаниях стараются щадить немощного, который работает рядом, любовью покрывая погрешности в его работе. При взаимной встрече приветствуют друг друга поклонами и словами: «Спасайся, брат (сестра)»; а другой отвечает на это: «Спаси, Господи». В отличие от мира, за руку друг друга не берут.
Садясь за стол в трапезной, соблюдают порядок старшинства. На молитву, которую творит подающий пищу, отвечают «Аминь», за столом молчат и внимают чтению.
К богослужению не опаздывают, разве только при занятости на послушании. Оскорбления, встречающиеся на общих послушаниях, переносят смиренно, приобретая тем опытность в духовной жизни и любовь к братии.

Как вести себя на приеме у епископа

Архиерей – ангел Церкви, без епископа теряет свою полноту и самою сущность. Поэтому церковный человек всегда с особой почтительностью относится к епископам.
Обращаясь к архиерею, его величают «Владыко» («Владыко, благословите»). «Владыко» – это звательный падеж церковнославянского языка, в именительном падеже – Владыка; например: «Владыка Варфоломей благословил вам…».
Восточная (идущая из Византии) торжественность и многоречивость в обращении к епископу на первых порах даже смущает сердце малоцерковного человека, который может видеть здесь (на самом-то деле не существующее) умаление его собственного человеческого достоинства.
В официальном обращении употребляются иные выражения.
Обращаясь к епископу: Ваше Преосвященство; Преосвященнейший Владыко. В третьем лице: «Его Преосвященство рукоположил во диакона…».
Обращаясь к архиепископу и митрополиту: Ваше Высокопреосвященство; Высокопреосвященнейший Владыко. В третьем лице: «По благословению Его Высокопреосвященства сообщаем вам…».
Обращаясь к Патриарху: Ваше Святейшество; Святейший Владыко. В третьем лице: «Его Святейшество посетил … епархию».
У епископа берут благословение таким же образом, как у священника: ладони складывают крестообразно одна на другую (правая наверху) и подходят к архиерею для благословения.
Телефонный разговор с епископом начинают словами: «Благословите, Владыко» или «Благословите, Ваше Преосвященство (Высокопреосвященство)».
Письмо можно начать словами: «Владыко, благословите» или «Ваше Преосвященство (Высокопреосвященство), благословите».
При официальном письменном обращении к епископу придерживаются следующей формы.
В правом верхнем углу листа пишут, соблюдая строчность:

Его Преосвященству
Преосвященнейшему (имя),
Епископу (название епархии),

Прошение.

При обращении к архиепископу или митрополиту:

Его Высокопреосвященству
Высокопреосвященнейшему (имя),
архиепископу (митрополиту), (название епархии),

Прошение.

При обращении к Патриарху:

Его Святейшеству
Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси
Алексию

Прошение.

Заканчивают прошение или письмо обычно такими словами: «Испрашиваю молитв Вашего Преосвященства…».
Священники, находящиеся, по сути, на церковном послушании, пишут: «Смиренный послушник Вашего Преосвященства…».
Внизу листа ставят дату по старому и новому стилю с указанием святого, память которого Церковь чтит в этот день. Например: 5/18 июля. Прп. Сергия Радонежского.
Придя на прием к епископу в епархиальное управление, подходят к секретарю или заведующему канцелярией, представляются и сообщают, по какой причине просят о приеме. Входя в кабинет епископа, творят молитву: «Молитвами святаго Владыки нашего, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас», крестятся на иконы в красном углу, подходят к архиерею и просят его благословения. При этом не надо от чрезмерного благоговения или страха становиться на колени или падать ниц (если вы, конечно, не пришли с повинной в каком-то грехе).
В епархальном управлении обычно много священников, но необязательно у каждого из них брать благословение. Кроме того, существует четкое правило: в присутствии архиерея не берут благословения у священников, но лишь приветствуют их легким наклоном головы.
Если епископ выходит из кабинета в приемную, под благословение к нему подходят по чину: вначале священники (по старшинству), затем миряне (мужчины, потом женщины).
Разговор епископа с кем-либо не прерывают просьбой о благословении, но дожидаются окончания беседы. Свое обращение к архиерею обдумывают заранее и излагают его кратко, без лишних жестов и мимики. В конце беседы вновь просят благословения у архиерея и, перекрестившись на иконы в красном углу, степенно удаляются.

Вне церковных стен

Церковный человек в семье

Семейная жизнь – частное дело каждого. Но поскольку семья считается домашней церковью, то и здесь можно говорить о церковном этикете.
Церковное благочестие и домашнее благочестие взаимосвязаны и дополняют друг друга. Истинный сын или дочь Церкви остается таковым и вне церкви. Христианское миросозерцание определяет весь строй жизни верующего. Не касаясь здесь большой темы домашнего благочестия, затронем некоторые вопросы, касающиеся этикета.
Обращение. Имя. Поскольку имя православного христианина имеет мистический смысл и связано с нашим небесным покровителем, то оно должно употребляться в семье по возможности в полной форме: Николай, Коля, но не Кольча, Колюня; Иннокентий, но не Кеша; Ольга, но не Лялька и т.п. Употребление ласкательных форм не исключается, но оно должно быть разумным. Фамильярность в речи часто свидетельствует, что незримо отношения в семье утратили трепетность, что обыденность взяла верх. Недопустимо также называть домашних животных (собак, кошек, попугаев, морских свинок и т.д.) человеческими именами. Любовь к животным может превратиться в подлинную страсть, которая умаляет любовь к Богу и человеку.
Дом, квартира церковного человека должны являть собой пример житейской и духовной сообразности. Ограничиваться необходимым количеством вещей, предметов кухонного обихода, мебели – значит видеть меру духовного и материального, отдавая предпочтение первому. Христианин не гонится за модой, это понятие вообще должно отсутствовать в мире его ценностей. Верующий знает, что каждая вещь требует к себе внимания, ухода, времени, которого часто не хватает на общение с близкими, на молитву, чтение Священного Писания. Найти компромисс между Марфой и Марией (по Евангелию), выполнять по-христиански добросовестно обязанности хозяина, хозяйки дома, отца, матери, сына, дочери и при этом не забыть о едином на потребу – это целое духовное искусство, духовная мудрость. Несомненно, духовным центром дома, собирающим в часы молитвы и духовных бесед всю семью, должна быть комната с хорошо подобранным набором икон (домашний иконостас), ориентирующим молящихся на восток.
Иконы должны быть в каждой комнате, а также на кухне и в прихожей. Отсутствие в прихожей иконки обычно вызывает у приходящих в гости верующих людей некоторое замешательство: войдя в дом и желая перекреститься, они не видят образа. Смущение (уже с обеих сторон) вызывает и незнание либо гостем, либо хозяином обычной для верующих формы приветствия. Входящий произносит: «Молитвами святых отец наших. Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас», на что хозяин отвечает: «Аминь»; либо гость говорит: «Мир вашему дому», а хозяин отвечает: «С миром принимаем».
В квартире церковного человека духовные книги не должны находиться на одном стеллаже (полке) с мирскими, светскими. Духовные книги не принято оборачивать в газету. Церковную газету ни коем случае не используют для бытовых нужд. Пришедшие в негодность духовные книги, журналы, газеты сжигают.
В красном углу рядом с иконами не размещают портреты и фотографии дорогих хозяевам людей.
Иконы не ставят на телевизор и не вешают над телевизором.
Ни в коем случае в квартире не держат столь распространенные сейчас гипсовые, деревянные или иные изображения языческих богов, ритуальные маски африканских или индейских племен и т.д.
Пришедшего (даже на малое время) гостя желательно пригласить к чаю. Здесь хорошим примером может служить восточное гостеприимство, положительное влияние которого так заметно в радушии православных, живущих в Средней Азии и на Кавказе. Приглашая гостей по какому-то определенному поводу (именины, день рождения , церковный праздник, крещение ребенка, венчание и т.п.), предварительно продумывают состав гостей. Исходят при этом из того, что верующие люди имеют иное миропонимание и интересы, нежели далекие от веры люди. Поэтому может случиться, что человеку неверующему будут непонятны и скучны разговоры на духовную тему, это может и обидеть, оскорбить. Или же может случиться, что весь вечер уйдет на жаркий (хорошо бы не бесплодный) спор, когда забыт будет и праздник. Но если приглашаемый – на пути к вере, ищет истину, подобные встречи за столом могут пойти ему на пользу. Украсить вечер могут хорошие записи духовной музыки, фильм о святых местах, лишь бы это было в меру, не чрезмерно затянутым.

О подарках в дни важных духовных событий

При крещении крестная мать дарит ребенку-крестнику «ризки» (ткань или материю, в которую завертывается младенец, вынутый из купели), крестинную рубашечку и чепчик с кружевами и ленточками; цвет этих ленточек должен быть: для девочек – розовый, для мальчиков – голубой. Крестный отец кроме подарка по своему усмотрению обязан приготовить новокрещенному крестик и оплатить крестины. Оба – и крестный отец, и крестная мать – могут сделать подарки матери ребенка.
Свадебные подарки. Обязанность жениха – купить кольца. По старинному церковному правилу для жениха необходимо золотое кольцо (глава семьи – солнце), для невесты – серебряное (хозяйка – луна, светящая отраженным солнечным светом). На внутренней стороне обоих колец вырезаются год, месяц и день обручения. Кроме того, на внутренней стороне кольца жениха вырезаются начальные буквы имени и фамилии невесты, а на внутренней стороне кольца невесты – начальные буквы имени и фамилии жениха. Кроме подарков невесте жених делает по подарку родителям, братьям и сестрам невесты. Невеста и ее родители также, со своей стороны, делают подарок жениху.

Свадебные традиции

Если на свадьбе будут посаженные отец и мать (они заменяют на свадьбе жениху и невесте их родителей), то после венчания они должны встретить молодых у входа в дом иконой (держит посаженный отец) и хлебом-солью (предлагает посаженная мать). По правилам, посаженный отец должен быть женат, а посаженная мать замужней.
Что касается шафера, то он должен быть непременно холост. Шаферов может быть несколько (как со стороны жениха, так и со стороны невесты).
Перед отъездом в церковь шафер жениха вручает невесте от имени жениха букет цветов, который должен быть: для девицы-невесты – из померанцевых цветов и мирты, а для вдовы (или второбрачной) – из белых роз и ландышей.
При входе в церковь впереди невесты, по обычаю, идет мальчик пяти – восьми лет, который несет икону.
Во время венчания главная обязанность шафера и подружки – держать венцы над головами жениха и невесты. Это бывает довольно трудно – продержать венец с поднятой вверх рукой в продолжение немалого времени. Поэтому шаферы могут чередоваться между собой. В церкви родственники и знакомые со стороны жениха становятся справа (то есть за женихом), а со стороны невесты – слева (то есть за невестой). Выходить из церкви до окончания венчания считается крайне неприличным.
Главным распорядителем на свадьбе является шафер. Вместе с близкой подругой невесты он обходит гостей для сбора денег, которые затем жертвуются в церковь на богоугодные дела.
Тосты и пожелания, которые произносятся на свадьбе в семьях верующих, конечно, должны быть в первую очередь духовного содержания. Тут вспоминают: о назначении христианского брака; о том, что такое любовь в понимании Церкви; об обязанностях мужа и жены, согласно Евангелию; о том, как построить семью – домашнюю церковь и т.д. Свадьба церковных людей проходит с соблюдением требований благопристойности и меры.

В дни скорби

Наконец, несколько замечаний о времени, когда отказываются от всех празднеств. Это время траура, то есть наружного выражения чувства печали по усопшему. Различают глубокий траур и обыкновенный траур.
Глубокий траур носится только по отцу, матери, деду, бабушке, мужу, жене, брату, сестре. Траур по отцу и матери продолжается один год. По деду и бабушке – шесть месяцев. По мужу – два года, по жене – один год. По детям – один год. По брату и сестре – четыре месяца. По дяде, тете и двоюродному родственнику – три месяца. Если вдова вопреки приличию вступает в новый брак ранее окончания траура по первому мужу, то она не должна приглашать на свадьбу никого из гостей. Эти сроки могут быть сокращены или увеличены, если перед смертью остающиеся в этой земной юдоли получили особое благословение от умирающего, ибо к предсмертному благожеланию, благословению (в особенности родительскому) относятся с почтением и благоговением.
Вообще в православных семьях без благословения родителей или старших не принимают никакие важные решения. Дети с ранних лет навыкают даже на повседневные дела просить благословения отца и матери: «Мамочка, я ложусь спать, благослови меня». И мать, перекрестив дитя, говорит: «Ангела хранителя тебе на сон». Отправляется ребенок в школу, в поход, в деревню (в город) – на всех путях его хранит родительское благословение. Если это возможно, родители присоединяют к своему благословению (при браке детей или перед своей смертью) видимые знаки, дары, благословения: кресты, иконы, святые мощи. Библию, которые, составляя домашнюю святыню, передаются из рода в род.
Неисчерпаемо бездонное море церковной жизни. Понятно, что в этой небольшой книге приведены лишь некоторые начертания церковного этикета.
Прощаясь с благочестивым читателем, просим его молитв.

Примечания

Иерархически сану архимандрита в черном духовенстве соответствуют в белом духовенстве митрофорный протоиерей и протопресвитер (старший священник в кафедральном соборе).
Вопрос в том, как это различить, если не все они вам знакомы. Некоторую подсказку дает крест, который носит священник: крест с украшением – обязательно протоиерей, позолоченный – или протоиерей, или иерей, серебряный – иерей.
Употребляющееся выражение «день Ангела» не совсем верно, хотя святые именуются «на земли ангелы».
См.: Хороший тон. Правила светской жизни и этикета. – СПб., 1889. С. 281 (репринт: М., 1993).
В среде верующих принято произносить полную, не усеченную формулу благодарения: не «спасибо», но «спаси Бог» или «спаси Господи».
Не находит духовного обоснования практика некоторых приходов, где прихожанок, работающих на кухне, в швейной мастерской и т.п., называют матушками. В миру матушкой принято называть только жену священника (батюшки).
В православных семьях дни рождения отмечают менее торжественно, чем именины (в отличие от католиков и, конечно, протестантов).

В церковной практике не принято приветствовать священника словами: "Здравствуйте".

Сам же священник, представляясь, должен сказать: "Иерей (или священник) Василий Иванов", "Протоиерей Геннадий Петров", "Игумен Леонид"; но будет нарушением церковного этикета сказать: "Я - отец Михаил Сидоров".

В третьем лице, ссылаясь на священника, обычно говорят: "Отец настоятель благословил", "Отец Михаил считает...". Но режет слух: "Иерей Федор посоветовал". Хотя на многоклирном приходе, где могут оказаться священники с одинаковыми именами, для различения их говорят: "Протоиерей Николай в командировке, а иерей Николай причащает". Или же в этом случае к имени добавляется фамилия: "Отец Николай Маслов сейчас на приеме у Владыки".

Сочетание "отец" и фамилия священника ("отец Кравченко") употребляется, но редко и несет оттенок официальности и отстраненности. Знание всего этого необходимо, но порой оказывается недостаточным по причине многоситуативности приходской жизни.

Рассмотрим некоторые ситуации. Как поступить мирянину, если он оказался в обществе, где несколько священников? Вариаций и тонкостей здесь может быть много, но общее правило таково: берут благословение в первую очередь у священников старших по званию, то есть вначале у протоиереев, затем у иереев (Вопрос в том, как это различить, если не все они вам знакомы. Некоторую подсказку дает крест, который носит священник: крест с украшением - обязательно протоиерей, позолоченный - или протоиерей, или иерей, серебряный - иерей). Если вы уже взяли благословение у двух-трех священников, а рядом находятся еще три-четыре батюшки, возьмите благословение и у них. Но если видите, что это почему-то затруднительно, скажите: "Благословите, честные отцы" и поклонитесь. Заметим, что в Православии не принято обращаться со словами: "святой отец", говорят: "честный отче" (например: "Помолитесь за меня, честный отче") .

Другая ситуация: группа верующих во дворе храма подходит под благословение священника. В этом случае следует поступить так: вначале подходят мужчины (если среди собравшихся есть церковнослужители, то они подходят в первую очередь) - по старшинству, затем - женщины (тоже по старшинству). Если подходит под благословение семья, то вначале подходят муж, жена, а затем дети (по старшинству). Если хотят представить кого-то священнику, говорят: "Отец Петр, это моя супруга. Прошу вас, благословите ее".

Как поступить, если вы встретились со священником на улице, в транспорте, в общественном месте (в приемной мэра, магазине и т.п.)? Даже если он в гражданской одежде, вы можете подойти к нему и взять у него благословение, видя, конечно, что это не помешает его делу. В случае невозможности взять благословение ограничиваются легким поклоном.

При прощании, как и при встрече, мирянин вновь испрашивает благословения у священника: "Простите, батюшка, и благословите".

Нормы поведения при разговоре со священником

Отношение мирянина к священнику как носителю благодати, полученной им в таинстве Священства, как лицу, поставленному священноначалием пасти стадо словесных овец, должно быть исполнено почтительности и уважения. При общении со священнослужителем необходимо следить за тем, чтобы речь, жесты, мимика, поза, взгляд были благопристойными. Это значит, что в речи не должны встречаться экспрессивные и тем более грубые слова, жаргон, которыми полна речь в миру. Жесты и мимика должны свестись к минимуму (известно, что скупая жестикуляция есть признак воспитанного человека). В разговоре нельзя прикасаться к священнику, фамильярничать. При общении соблюдают определенное расстояние. Нарушение дистанции (чрезмерно близкое нахождение к собеседнику) есть нарушение норм даже и мирского этикета. Поза не должна быть развязной, тем более вызывающей. Не принято сидеть, если священник стоит; садятся после предложения сесть. Взгляд, который обычно менее всего подвластен сознательному контролю, не должен быть пристальным, изучающим, ироничным. Очень часто именно взгляд - кроткий, смиренный, потупленный - сразу же говорит о человеке воспитанном, в нашем случае - церковном.

Вообще следует всегда стараться выслушать другого, не утомляя собеседника своими многоречием и словоохотливостью. В разговоре же со священником верующий человек должен помнить, что через священника как служителя Тайн Божиих может часто говорить Сам Господь. Поэтому-то так* внимательны бывают прихожане к словам духовного наставника.

Надо ли говорить, что и миряне в общении между собой руководствуются теми же; нормами поведения.

Как правильно общаться между собой мирянам?

Поскольку мы едины во Христе, верующие называют друг друга "брат" или "сестра". Эти обращения довольно часто (хотя, может быть, и не в такой степени, как в западной ветви христианства) употребляются в церковной жизни. Именно так обращаются ко всему собранию верующие: "Братья и сестры". Эти прекрасные слова выражают то глубинное единение верующих, о котором сказано в молитве: "Нас же всех от единаго Хлеба и Чаши причащающихся соедини друг ко другу во Единаго Духа Святаго Причастие". В широком смысле слова и епископ, и священник для мирянина - тоже братья.

В церковной среде не принято даже пожилых людей называть по отчеству, зовут только по имени (то есть так, как мы подходим к Причастию, ко Христу).

При встрече мирян мужчины обычно одновременно с рукопожатием целуют друг друга в щеку, женщины обходятся при этом без рукопожатия. Аскетические правила накладывают ограничения на приветствия мужчины и женщины через целование: достаточно поприветствовать друг друга словом и наклоном головы (даже на Пасху рекомендуются разумность и трезвенность, чтобы не привнести в пасхальное целование страстности).

Отношения между верующими должны быть исполнены простоты и искренности, смиренной готовности при неправоте тотчас же просить прощения. Для церковной среды характерны небольшие диалоги: "Прости, брат (сестра)". - "Бог простит, ты меня прости". Расставаясь, верующие не говорят друг другу (как это принято в миру): "Всего доброго!", но: "Храни, Господи", "Прошу молитв", "С Богом", "Помощи Божией", "Ангела хранителя" и т.п.

Если в миру часто возникает смущение: как отказать в чем-либо, не обидев собеседника, - то в Церкви этот вопрос решается самым простым и лучшим образом: "Простите, я не могу на это согласиться, потому что это грех" или "Простите, но на это нет благословения моего духовника". И таким образом быстро снимается напряжение; в миру для этого пришлось бы приложить немало усилий.

Как приглашают священника для исполнения треб?

Иногда требуется пригласить священника для исполнения так называемых треб.

Если священник вам знаком, можно пригласить его по телефону. При телефонном разговоре, как и при встрече, непосредственном общении, не говорят священнику: "Здравствуйте", но строят начало разговора так: "Алло, это отец Николай? Благословите, батюшка" - и далее кратко, лаконично сообщают цель звонка. Заканчивают разговор благодарением и вновь: "Благословите". Или у священника, или у стоящего за свечным ящиком в храме нужно выяснить, что надо приготовить к приходу батюшки. Например, если священник приглашен причастить (напутствовать) болящего, необходимо подготовить больного, прибрать комнату, увести собаку из квартиры, иметь свечи, чистый плат, воду. Для соборования же необходимы свечи, стручцы с ватой, масло, вино. При отпевании необходимы свечи, разрешительная молитва, погребальный крест, покрывало, иконка. К освящению дома готовят свечи, растительное масло, святую воду. На приглашенного для требы священника обычно тягостное впечатление производит то, что родственники не знают, как вести себя со священником. Еще хуже, если не выключен телевизор, играет музыка, лает собака, ходит полуобнаженная молодежь.

По окончании молитв, если это позволяет обстановка, священнику можно предложить чашку чая - это прекрасная возможность для членов семьи поговорить о духовном, решить какие-то вопросы.

Иеромонах Аристарх (Лоханов)
Трифоно-Печенгский монастырь

Всё это значит, что считая себя святыми, эти люди на самом деле не только не понимают значения святости, но главное - не понимают ни сути самого Христианства, как учения о спасении, ни смысла христианской жизни, как пути к святости. Они также не понимают, что природа человека со времен Адама, повреждена, что каждый из нас от рождения склонен к разного рода грехам и страстям, победить которые (для того, чтобы обрести святость и спасение) можно только благодатью Божьей при условии упорных и длительных духовных трудов самого христианина.

Однако, как же понимает святость православное вероучение?

Православное богословие учит, что святость - это НЕ прижизненное состояние христианина, обретаемое крещением и добрыми делами; святость - это ЦЕЛЬ духовной жизни христианина, та вершина, к которой следует стремиться ему всю свою жизнь, исполняя заповеди Христовы, чтобы обрести заповеданное Христом Царство Небесное, спасение. И святость - это также не внешняя освященность и не внешние дела, а внутреннее исправление души , которому христианину следует посвятить всю свою жизнь.

Господь говорит: «Будьте святы, ибо Я свят» (Лев11), и также: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный» (МФ.5).

Однако это не значит, что святость обретается просто, стоит лишь только этого захотеть. На самом деле путь к святости труден, и христианин должен посвятить этому пути всего себя.

Святость - куда более высокое духовное состояние человека, чем просто нравственность. Это - не просто доброта, порядочность и отзывчивость (которые могут зависеть от настроения); это - чистота сердца, бескорыстная всеобъемлющая любовь ко всем людям вокруг: добрым и злым; это - духовно-нравственное совершенство по образу Спасителя, завещанное Христом богоподобие. Слова апостола следует понимать не как уже имеющееся у каждого христианина состояние святости, а как призыв к святости , которая подаётся Богом христианину, живущему в уповании на помощь Божью и непрестанно духовно трудящемуся над исправлением самого себя.

Вот, как характеризует святость православный профессор-богослов А.И.Осипов:

«Святым является лишь тот человек, который не только не нарушает нравственных норм жизни, но и приобрел то, что именуется чистотой сердца, которая является плодом правильной духовной жизни.

Духовная жизнь заключается в борьбе со своими страстями, в постоянном внимании к своим мыслям, чувствам, желаниям, настроению, с целью очищения ума и сердца от всего злого, скверного, противного заповедям Христовым.

Эта жизнь требует тщательного изучения Священного Писания и творений святых Отцов, преимущественно аскетических. Она сопряжена с постоянной молитвой, постом и воздержанием всех своих чувств телесных и душевных (постоянная молитва, смирение и покаяние являются главными средствами на этом пути)».

Настоящий святой кроток и незлоблив, ко всем искренне приветлив и дружелюбен. Он способен видеть и искоренять малейшие грехи и страсти в своем сердце. О себе имеет самое скромное мнение; ему и в голову не придет считать себя святым. Покаянная Иисусова молитва постоянно звучит в его сердце.

Таким образом, мы видим, что святым становится далеко не каждый христианин, в том числе не каждый нравственный христианин. Потому что внешнее нравственное поведение отнюдь не означает внутренней чистоты мыслей и чувств, не означает наличия мира в душе и чистой святой любви, которые являются признаками присутствия Духа Святого в человеке, то есть святости.

Литература:
Проф. А.И.Осипов. Что такое святость?
Прот. А.Тюков. Что такое святость и достижима ли она?

ПОВСЕДНЕВНЫЕ ОБЛАЧЕНИЯ

Повседневные одеяния, отличающие служителей Церкви от мирских людей и свидетельствующие их сан и звание, когда-то произошли от одеяний, употреблявшихся в миру, и быстро, уже в древние времена, приобрели особые признаки, так что духовенство и монашество стали и внешне выделяться из мирской среды. Это глубоко соответствовало понятию о Церкви как о царстве не от мира сего, которое, хотя и проходит свое странствие и служение в миру, тем не менее глубоко отлично от него по природе своей. В сознании древних священный сан или монашеское звание обязывали носителей таковых быть всегда и везде теми, кем они являются пред Богом и Церковью.

Основными повседневными одеяниями духовенства и монашества всех степеней являются подрясник и ряса.

Представляет собою длинное, до пят, с наглухо застегнутым воротом одеяние с узкими рукавами. Подрясник — нижнее одеяние. У монашествующих он должен быть черного цвета. Цвет подрясников белого духовенства черный, темно-синий, коричневый, серый и белый для лета. Материал: сукно, шерсть, сатин, лен, чесуча, реже шелковые ткани.

— верхнее одеяние с длинными, ниже ладоней, широкими рукавами. Рясы преимущественно черного цвета, но могут быть темно-синего, коричневого, белого, реже кремового и серого цвета. Материалы для ряс те же, что и для подрясников. И подрясники, и рясы могут быть на подкладке.

Для обихода существуют рясы, представляющие собою демисезонные и зимние пальто. Это рясы первого вида, с отложным воротником, отороченным черным бархатом или мехом. Зимние рясы-пальто делаются на теплой подкладке.

Все богослужения, кроме Литургии, совершаются священником в подряснике и рясе, поверх которых надеваются особые богослужебные одеяния (ризы ). При служении Литургии, а также в особых случаях, когда по Уставу священник должен быть в полном богослужебном облачении, ряса снимается и поверх подрясника надевается подризник и другие ризы. Диакон служит в подряснике, поверх которого надет стихарь .

Епископ совершает все богослужения в подряснике, на который надеваются особые святительские ризы. Исключение составляют лишь некоторые молебны, литии, келейные и другие священнослужения епископа, когда он может служить в рясе или рясе и мантии, поверх которых надета епитрахиль.

Таким образом, повседневные одеяния духовенства являются обязательной основой и богослужебных облачений.

Длиннополая одежда с узкими рукавами имела широкое распространение в миру у восточных и западных народов. Свободная длинная одежда с широкими рукавами — восточного происхождения. Она была распространена и в иудейской среде времен земной жизни Спасителя, Который Сам носил такую одежду, о чем свидетельствует предание и иконография. Поэтому подрясник и ряса считаются одеянием Господа Иисуса Христа. Древность одежды этого типа косвенно подтверждается тем, что и поныне у многих восточных народов в качестве традиционной национальной одежды употребляется широкое длинное разрезное и неразрезное спереди одеяние с широкими длинными рукавами, очень похожее на рясу. Слово «ряса» происходит от греческого прилагательного «то рáсон», что значит — оскребанная, вытертая, лишенная ворса, поношенная. Именно такую почти нищенскую одежду полагалось носить в Древней Церкви монашествующим. Из монашеской среды ряса вошла в обиход всего духовенства, что подтверждается многими свидетельствами.

В Русской Церкви до ХVII века рясы не были обязательны. В обыденной обстановке духовенство носило длинные однорядки особого покроя из сукна и бархата зеленого, фиолетового и малинового цветов. Вороты отделывались также бархатом или мехом. Однорядки светских лиц во многом отличались от одеяний духовенства, так что священнослужители на Руси издревле выделялись своим внешним видом из мирской среды. Даже жены белого духовенства носили обязательно такие одежды, в которых сразу можно было узнать в них матушек. Расширяющиеся связи с православным Востоком во второй половине ХVII века способствовали проникновению в русскую церковную среду одеяний греческого духовенства. Большой Московский Собор 1666-1667 годов постановил благословить для русских священнослужителей и монахов духовные одеяния, принятые в то время на православном Востоке. При этом делалась оговорка, что Собор не принуждает, а только благословляет ношение таких одеяний и строго запрещает осуждать тех, кто не решится носить их. Так в России появилась впервые греческая ряса. Но свободная прямая ряса, удобная для стран с жарким климатом, показалась, видимо, неприемлемой у нас и по причине того, что внешние условия создали привычку носить одежды, плотно облегающие тело, к тому же просторные одежды с разрезом в середине, спереди, носили в то время турки. Поэтому русские рясы стали запахиваться и ушиваться в талии, рукав из прямого был сделан в виде раструба. При этом возникли два покроя ряс — киевский и московский. «Киевская» ряса немного ушивается в талии с боков, а спину оставляет прямой, тогда как «московская» ряса значительно ушивается в талии, так что прилегает к телу и с боков, и со спины.

С ХVIII века мирские одежды высших классов приобрели вид совсем отличный от традиционных русских одежд. Постепенно все классы общества стали носить короткие одежды, часто европейского типа, так что одеяния духовенства оказались в особенно резком отличии от мирских. В то же время в ХVIII веке повседневные одежды духовенства приобрели большее единообразие и устойчивость покроя и цвета. Монашествующие стали носить в основном только черные подрясники и рясы первого вида, тогда как в древности они часто носили зеленые однорядки, а белое духовенство сузило цветовую гамму своих одежд.

Общее символическое значение подрясника и рясы — свидетельство отрешенности от мирской суеты, символ духовного покоя. Мир и покой сердца в его постоянном духовном пребывании с Богом есть высшая цель усилий любого верующего человека. Но особенно духовенство и монашествующие лица, как посвятившие всю свою жизнь служению Богу, должны иметь результатом своей духовной деятельности это внутреннее отречение от мирской заботы и суеты, мир и покой сердца. Внешнее одеяние духовенства соответствует этому состоянию, напоминает о нем, призывает к нему, помогает достичь его: являясь образом того верхнего одеяния, которое носил Господь Иисус Христос во время земной жизни, ряса и подрясник означают, что духовенство и монашество подражают Иисусу Христу, как Он и заповедал Своим ученикам. Длинное одеяние духовенства является знамением Божией благодати, облекающей служителей Его, покрывающей их человеческие немощи; суконный или шерстяной подрясник монахов, подпоясанный кожаным поясом, — это образ власяницы и кожаного пояса, какие носил в пустыне проповедник покаяния Иоанн Креститель (Мф. 3, 4). Особенно примечателен черный цвет подрясников и ряс: черный цвет — это, по существу, отсутствие цвета, то, что лежит за пределами светового спектра. В применении к одеянию духовенства и монашества это означает цвет совершенного покоя как отсутствия движений страсти, как бы духовной смерти для греха и отречения от всего суетного, от внешней, плотской жизни и сосредоточенность на невидимой жизни, внутренней. Повседневные одеяния духовенства имеют значение и для окружающих верующих людей, как свидетельство того духовного состояния, к которому должны стремиться все чающие спасения в Боге.

Особенную отрешенность монахов от мира обозначает мантия , или палий, — длинная, без рукавов, накидка с застежкой только на вороте, спускающаяся до земли и покрывающая собой подрясник и рясу. В первохристианские времена это была одежда всех христиан, обратившихся к вере от язычества и отрекшихся от тех званий и чинов, какие они имели в языческой среде. Такая длинная накидка из самой простой материи означала отречение от идольского служения и смирение. Впоследствии она стала принадлежностью одних монашествующих. По толкованию святого Германа, патриарха Константинопольского, свободная, неподпоясанная мантия является знамением ангельских крыл, почему и называется «ангельский образ». Мантия — только монашеское одеяние. В древности на Руси монахи носили мантию всегда и везде и не имели права выходить без нее из келлий. За выход в город без мантии монахи наказывались в ХVII веке ссылкой в отдаленные монастыри под крепкий надзор. Такая строгость была связана с тем, что в то время у монахов еще не было ряс как обязательной верхней одежды. Они носили однорядки с узкими рукавами, так что мантия была единственной верхней одеждой. Мантии монахов, как и их подрясники и рясы, всегда черного цвета.

Духовенство и монашество в повседневном употреблении имеют особые головные уборы. Белое духовенство может носить скуфии . В древности скуфия представляла собой небольшую круглую шапочку, похожую на чашу без подставки. Такой шапочкой издревле в Западной Церкви и на Руси покрывалась у священнослужителей выбритая вверху часть головы. После рукоположения в священный сан ставленники немедленно выбривали себе волосы на голове в виде круга, получившего на Руси название гуменцó, что означало знамение тернового венца. Выбритая часть покрывалась небольшой шапочкой, получившей славянское название также гуменцо, или греческое — скуфия.

В древности священники и диаконы постоянно носили скуфию, даже в домашней обстановке, снимая ее только за богослужением и перед сном.

Указом императора Павла I от 18 декабря 1797 года в церковное употребление были введены фиолетовые скуфии и камилавки как награды белому духовенству. В наградной скуфие священник может пребывать и в церкви, совершать богослужения, снимая ее в предусмотренных Уставом случаях. Такую скуфию священнослужители могут носить и повседневно.

Повседневным головным убором епископов и монахов, в котором они могут совершать и некоторые богослужения, является также клобук . Это головной убор, состоящий из камилавки и кукуля. Клобук известен в славянской среде с давних времен. Первоначально это был княжеский головной убор, представлявший собой колпак, отороченный мехом, с пришитым к нему небольшим покрывалом, нисходящим на плечи. Такие колпаки с покрывалами употреблялись и другими знатными людьми на Руси, мужчинами и женщинами. На древних иконах святые Борис и Глеб часто изображены в клобуках. О клобуках, как о княжеском головном уборе, имеются упоминания в летописях. Когда клобук стал головным убором русских монахов — неизвестно. В церковной среде он появился очень давно и имел вид глубокого мягкого колпака из простой материи с меховым околышем. Этимология глагола «нахлобучить» (надеть, надвинуть низко на лоб, на уши головной убор) восходит к корню клобук. Колпак был покрыт черным покрывалом, спускающимся на плечи. Такие клобуки носили на Руси и монахи, и епископы, только у епископов клобуки делались из дорогих материй и иногда украшались драгоценными каменьями. На православном Востоке монашеские головные уборы имели иной вид. Там собственно монашеским кукулем считалось только покрывало, надевавшееся поверх шапочки. Нижняя часть того покрывала, спускавшаяся на спину, стала разделяться на три конца.

Некоторые русские святители древности носили белые клобуки. Иконография изображает в таких клобуках святых митрополитов Петра, Алексия, Иону, Филиппа. С установлением патриаршества в России в 1589 году белые клобуки стали носить русские Патриархи. На Соборе 1666-1667 годов всем митрополитам было присвоено право ношения белых клобуков. Но при этом клобуки митрополитов по форме ничем не отличались от монашеских клобуков нового (греческого) образца (с твердой цилиндрической камилавкой), только «наметка» (куколь) у них стали белыми. А клобуки Патриархов сохранили древнюю форму сферического колпака, обтянутого белым кукулем, концы которого также отличались от концов монашеской наметки. Три конца патриаршего клобука начинаются почти от колпака, два из них нисходят спереди на грудь, третий — на спину. На вершине патриаршего клобука (на маковце) стал поставляться крест, лобная сторона клобука украшалась иконами, в концах кукуля золотым шитьем изображались херувимы или серафимы.

В настоящее время клобук Московского Патриарха на лобной стороне и в концах кукуля имеет образы шестикрылых Серафимов, во всем остальном он подобен клобукам древних русских Патриархов. Белый цвет митрополичьих и патриарших клобуков означает особенную чистоту помыслов и просвещенность Божественным светом, что соответствует высшим степеням церковной иерархии, которые призваны отображать и высшие степени духовного состояния. В связи с этим клобук Патриарха с образами Серафимов указывает на то, что Патриарх как предстоятель всей Русской Церкви и молитвенник за нее уподобляется ближайшим к Богу высшим ангельским чинам. Форма патриаршего клобука, напоминающего купол храма с крестом наверху, также вполне соответствует положению Патриарха, как главы поместной Церкви.

С конца ХVIII — начала ХIХ века в Русской Церкви утвердился существующий и поныне обычай носить архиепископам на черных, а митрополитам на белых клобуках бриллиантовые кресты. Крест на головном уборе — не новшество. В древней русской и особенно украинской церковной среде кресты на повседневных шляпах носили даже простые священники. У священников этот обычай прекратился в конце ХVII — начале ХVIII века. Впоследствии бриллиантовые кресты на клобуках стали знаком отличия архиепископов и митрополитов (епископы носят обычный черный монашеский клобук без креста). Бриллиантовый крест может означать высокое духовное совершенство и особенную твердость веры и учения, соответствующие высшим степеням церковной иерархии.

Современный монашеский клобук — это твердая камилавка в форме цилиндра, слегка расширенного кверху, обтянутая черным крепом, нисходящим на спину и имеющим завершение в виде трех длинных концов. Этот креп в обиходе называется наметка (или кукуль). В чине пострижения в монашество под названием клобук разумеется только креп, покрывало, которым обтянута камилавка. Это покрывало иногда называется кукулем, как и покрывало, надеваемое при пострижении в великую схиму. В таком значении клобук называется «шлем надежды спасения», а кукуль великой схимы, по чину пострижения в малую и великую схимы, означает «шлем спасительного упования».

Это символическое значение монашеских покрывал происходит от слов апостола Павла, который говорит: «Мы же, будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения» (1 Фес. 5, 8), и в другом месте: «Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукаваго; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть слово Божие» (Еф. 6, 14-17). Таким образом, повседневные духовные, особенно монашеские, одежды знаменуют внешними средствами те внутренние качества, которыми должен обладать любой христианин, называемый при Крещении воином Христовым, поскольку ему предстоит вести неустанную войну с невидимыми духовными врагами спасения.

Монашествующие всех степеней носят четки. Это молитвенный предмет, употребляющийся для частого чтения молитвы Иисусовой. Современные четки — это замкнутая нить, состоящая из ста «зерен», разделенных по десяткам промежуточными «зернами» более крупных размеров, чем рядовые. Келейные четки иногда содержат тысячу «зерен» с таким же разделением. Четки помогают считать (отсюда и их название) количество молитв, полагаемых монахом в ежедневное правило, не сосредотачивая при этом внимания на самом счете. Четки известны с глубокой древности. На Руси они имели в старину форму замкнутой лесенки, состоящей не из «зерен», а из деревянных брусочков, обшитых кожей, или материей, и назывались «лествицей» или «лестовкой» (лестницей). Духовно они означают лестницу спасения, «меч духовный», являют образ непрестанной (вечной) молитвы (кругообразная нить — символ вечности).

Наперсный Крест

Наперсные кресты для священников появились в Русской Православной Церкви сравнительно недавно. До ХVIII века только епископы имели право носить наперсные кресты. Крест священника свидетельствует о том, что он есть служитель Иисуса Христа, пострадавшего за грехи мира, должен иметь Его в сердце своем и подражать Ему. Двухконечная цепь креста — знамение заблудшей овцы, то есть пастырского попечения о душах вверенных священнику прихожан, и креста, который Христос нес на спине Своей, как знамения подвигов и страдания в земной жизни. Крест и цепь делают серебряно-вызолоченными.

В начале ХIХ века священников стали награждать в особых случаях крестами с украшениями. Указом Святейшего Синода от 24 февраля 1820 года отбывающим за границу русским священникам благословлялось носить там особые золотые кресты, выдаваемые из кабинета императора. Такие кресты получили название кабинетные. Иногда они выдавались как награда некоторым священникам и не выезжающим за пределы России.

Государственным указом от 14 мая 1896 года был введен в церковное употребление крест, являющийся знаком отличия всякого священника и иеромонаха. Этот крест, возлагаемый с тех пор при иерейской хиротонии, серебряный, восьмиконечной формы с рельефным изображением распятого Спасителя на лицевой стороне и надписями в верхней части: «Гдь, Црь, Слвы» («Господь — Царь Славы»); в концах широкой перекладины «IС, ХC» («Иисус Христос»), под нижней косой перекладиной — «Ника» (греч. — победа). На обратной стороне креста надпись: «Образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою (1 Тим. 4, 12). Лета 1896, мая 14 дня». Крест снабжен серебряной цепью из одинарных удлиненных колец. Перемычкой в середине эта цепь также разделена на две части. Кресты 1896 года стали непременным знаком отличия иереев, который они носят за богослужением поверх риз и могут носить в повседневной обстановке поверх рясы, а кресты 1797 года так и остались наградными, по традиции жалуемые также всем выпускникам духовных академий, имеющим сан священников.

Кроме того, в ХIХ веке протоиереям стали воздаваться как награда кресты с украшениями, подобные архиерейским наперсным крестам.

Панагия — отличительный нагрудный знак епископа.

Первое упоминание об панагии как об обязательной принадлежности епископа, которая дается ему при посвящении после Литургии, содержится в сочинениях блаженного Симеона, архиепископа Солунского (ХV век). Писатель ХVII века Иаков Гоар свидетельствует, что по принятии омофора епископы Греческой Церкви получали драгоценный крест с мощами святых, называемый энколпион, с присоединением приветствия словом аксиос (достоин). Обычай возлагать энколпион на епископа при его посвящении от Православного Востока перешел в Русскую Церковь. Но на Руси были уже в широком употреблении панагиары в виде прямоугольных ковчежцев с изображениями Господа Христа, Богородицы, святых. Часто один ковчежец с мощами имел изображения Святой Троицы, Христа Вседержителя, Богородицы, святых. Были позолоченные иконы только с изображениями Богоматери. Такие иконы в ХVI веке носили епископы и архимандриты. Поэтому при архиерейской хиротонии в России с ХVII века стали возлагать крест. Так как у русских архиереев в обычае было носить поверх одеяний и икону Богоматери или энколпион-ковчежец с мощами, Московский Собор 1674 года разрешил русским митрополитам носить поверх саккоса «енколпий и крест», но только в пределах своей епархии. Исключение было сделано для Новгородского митрополита, который имел право носить крест и энколпион в присутствии Патриарха.

Русские Патриархи, а также Киевские митрополиты как экзархи с середины ХVII века носят две панагии и крест.

Со временем мощи святых перестали быть обязательной принадлежностью панагий. В настоящее время панагия представляет собой образ Божией матери, чаще всего круглой или овальной формы, с различными украшениями, без мощей. Кресты епископов теперь также бывают без мощей. С 1742 года панагиями награждались архимандриты некоторых монастырей. Дабы отличить епископов от архимандритов, с середины ХVII веке епископам стали возлагать при посвящении два нанедренника: крест и панагию. В повседневной обстановке епископы должны были носить панагию, а за богослужением панагию и крест. Такой порядок сохраняется и до наших дней.

Епископские крест и панагия являются знаками высшей власти в Церкви. Эти образы духовно означают то же самое, что и запрестольные Крест и икона Богоматери, а именно: Домостроительство о спасении людей в Церкви осуществляется благодатной силой крестного подвига Сына Божия Иисуса Христа и предстательством Богородицы как Матери Церкви. Епископский крест и панагия напоминают о том, что епископ постоянно должен иметь в своем сердце Господа и Предстательницу пред Ним — Приснодеву Марию, что для этого у него должны быть чистое сердце и правый дух и от избытка сердечной чистоты и правды уста его должны износить одно лишь благое. Это отмечено и в молитвах, произносимых диаконом при надевании на епископа креста, а затем панагии. При надевании на епископа креста диакон произносит: «А аще кто хочет последовати Мне, да отвержется себе, — рече Господь, — и возмет крест свой и последует Мне, всегда, ныне, и присно, и во веки веков, аминь». При надевании первой панагии диакон говорит: «Сердце чисто созиждет в тебе Бог, и дух прав обновит во утробе твоей, всегда, ныне, и присно, и во веки веков». При надевании второй панагии он произносит: «Да отрыгнет сердце твое слово благо, глаголеши дела твоя Царевы, всегда, ныне, и присно, и во веки веков».

Епископский крест и панагия с образом Божией матери, вполне определившиеся в своих основных чертах лет двести назад, возникли, казалось бы, случайно, но их символика глубоко соответствует древнейшим представлениям Церкви об участии Богородицы в спасении мира. Только ко Христу и к Богородице обращаются со словами «Спаси нас». Остальных святых просят: «Моли Бога о нас».

Архиерейские крест и панагия носятся на цепочках, которые разделяются перемычкой, так что передняя половина цепи, охватывая шею, спускается на грудь и сходится на верхней части креста или панагии, а задняя часть спускается на спину. Нельзя не видеть в этом повторения символики архиерейского омофора, который также имеет передний и задний концы, знаменующие заблудшую овцу, которую добрый пастырь взял на рамена, и крест, который Господь Христос нес на Голгофу. В сознании Церкви заблудшая овца — это образ естества падшего человечества, которое взял на Себя Господь Иисус Христос, воплотившийся в этом естестве и вознесший его на Небо, сопричислив к незаблудшим — к Ангелам. Так толкует значение омофора святой Герман, патриарх Константинопольский (VIII век), а блаженный Симеон, архиепископ Солунский, добавляет, что кресты на омофоре изображаются ради того, «яко и Христос на раменах Своих понес крест Свой; тако хотящие во Христе жити на рамена приемлют крест свой, то есть злострадание. Ибо крест есть знамение злострадания». Святой Исидор Пелусиот († ок. 436-440) подчеркивает мысль о том, что «епископ во образе Христа сый, исполняет дело Его и показует всем самою одеждою, яко он подражатель есть благого и великаго Пастыря, восприявшего на Себя немощи стада».

Два конца цепей епископского креста и панагий знаменуют подражание епископа Христу в пастырской заботе о спасении людей — овец «словесного стада» и в подвиге несения креста своего. Два конца цепей соответствуют двойному характеру служения архипастыря — Богу и людям.

Цепочки или шнурки нательных крестов простых мирян не имеют заднего конца, так как мирянин не имеет пастырских обязанностей к другим людям.

В обыденной обстановке епископы носят посохи , отличные от тех жезлов-посохов, что употребляются ими за богослужением. Повседневные посохи епископов — это обычно длинные деревянные палки с оправой и утолщением в верхней части из резной кости, дерева, серебра или другого металла. Повседневные посохи имеют гораздо более древнее происхождение, чем богослужебные жезлы. Богослужебный архиерейский жезл отделился от обыденного повседневного посоха епископов потому, что по каноническим правилам епископам и другим священнослужителям запрещается украшать себя дорогими и яркими одеждами и предметами в быту. Только за богослужением, где архиерей должен являть людям образ славы Небесного Царя, он облачается в особо украшенные ризы и головные уборы и принимает в руки благолепный жезл.

БОГОСЛУЖЕБНЫЕ ОДЕЯНИЯ ДИАКОНА И ИЕРЕЯ

Богослужебные одеяния духовенства имеют общее название — ризы и разделяются на одежды диаконские, иерейские и архиерейские. Священник имеет все диаконские одеяния и сверх того — присущие его сану; епископ имеет все священнические одеяния и сверх того — присвоенные его архиерейскому сану.

Богослужебные одеяния православного духовенства прообразованы в Ветхом Завете одеяниями Аарона и других священников, сделанными по непосредственному повелению Божию (Исх. 28, 2; 31, 10) и предназначенными только для священнослужения, для славы и благолепия Божественных служб. Они не могут быть носимы и употребляемы в быту. Через пророка Иезекииля Господь повелевает ветхозаветным священникам, выходя из храма во внешний двор к народу, совлекать с себя богослужебные одеяния и полагать их в преградах святых, облекаясь в иные одежды (Иез. 44, 19). В Православной Церкви по окончании богослужения облачения также снимаются и остаются в храме.

В Новом Завете Господь Иисус Христос в притче о званных на царский пир, которая образно повествует о Царстве Божием, говорит о недопустимости входить в него не в брачной одежде (Мф. 22, 11-14). Притча изображает брачный пир по случаю брака царского сына. По учению Православной Церкви, брак, о котором здесь и в других подобных образах часто говорится в Священном Писании, является таинственным браком Сына Божия, Господа Иисуса Христа (Агнца) с Его возлюбленной невестой — Церковью (Откр. 19, 7-8). Апокалипсис при этом отмечает, что «дано было ей (жене Агнца) облечься в виссон чистый и светлый; виссон же есть праведность святых».

Таким образом, общее символическое значение церковных служебных облачений — это выражение в видимых вещественных одеждах духовных одежд праведности и чистоты, в которые должны быть облечены души верующих людей для участия в вечной радости сочетавания Христа с Церковью избранных Своих.

Исторически богослужебные ризы появились не сразу. В основных чертах канон богослужебных облачений сложился в VI веке. Известно, что до этого времени апостол Иаков, брат Господень, первый Иерусалимский архиерей, носил белую льняную длинную одежду иудейских священников и головную повязку. Апостол Иоанн Богослов также носил золотую повязку на голове, как знак первосвященника. Многие считают, что фелонь, оставленный апостолом Павлом у Карпа в Троаде (2 Тим. 4, 13), был его богослужебным одеянием. По преданию, Богородица Своими руками сделала омофор для святого Лазаря, воскрешенного Христом из мертвых и бывшего затем епископом Кипра. Таким образом, уже апостолы употребляли некоторые богослужебные одеяния. Вероятнее всего, от них в Церкви сохранилось предание, выраженное блаженным Иеронимом (IV век), согласно которому отнюдь недопустимо входить в алтарь и совершать богослужения в одеждах общих и просто употребляемых.

Общим одеянием для всех степеней священства является стихарь , или подризник. Это и по времени происхождения самое древнее одеяние. Стихарь соответствует подиру ветхозаветных первосвященников, но приобретает в христианстве несколько иной вид и значение.

У диаконов и низших клириков стихарь — верхнее богослужебное одеяние с широкими рукавами. У священников и епископов стихарь — нижнее одеяние, поверх которого надеваются прочие ризы. Поэтому оно имеет особое название — подризник.

Стихарь — это длинная одежда без разреза спереди и сзади, с отверстием для головы и с широкими рукавами. Стихарь полагается и для иподиаконов. Право ношения стихаря может быть дано и псаломщикам, и прислуживающим в храме мирянам. Стихарь знаменует чистоту души, которую должны иметь лица священного сана.

Священников и епископов является нижней богослужебной одеждой. Она надевается на подрясник, а на нее надеваются прочие ризы. Это облачение имеет некоторые отличия от стихаря. Подризник делается с узкими рукавами, так как на них должны надеваться поручи. Рукава подризника имеют разрезы на концах. К одной из сторон разреза пришивается тесьма или шнурок, так что при облачении этим шнурком нижний край рукава подризника плотно стягивается у запястья. Эти шнурки знаменуют собой путы, связывавшие руки Спасителя, ведомого на суд. По этой причине на рукавах подризника полос нет. Нет их на оплечиях подризника, потому что плечи его покрываются верхней богослужебной одеждой (фелонью или саккосом).

На спине подризника нашивается только крест, а на подоле, поскольку он выступает из-под верхней одежды и виден всем, есть такая же нашитая полоса, как и на стихаре, с тем же символическим значением. С боков подризника имеются такие же разрезы, как на стихаре. Подризники делаются из легкой ткани и в соответствии с рассмотренным значением должны быть белыми. Отличительной особенностью архиерейского подризника могут быть так называемые гамматы — источники, струи в виде лент, висящих спереди. Они означают и кровь, стекавшую от язв Христовых, и, по блаженному Симеону, архиепископу Солунскому, — учительную благодать иерарха, и различные дары, данные ему свыше и чрез него на всех изливаемые. Подризник надевается только при служении Литургии и в некоторых особых случаях.

На левом плече поверх стихаря диаконы имеют орарь — длинную полосу из парчовой или другой цветной материи, нисходящую с передней и спинной частей почти до пола. Орарь укрепляется петлей на пуговице на левом плече стихаря, так что концы его свободно свисают вниз. Взяв в правую руку нижний передний конец ораря, диакон возвышает его при произнесении ектений (прошений), осеняет этим концом себя крестным знамением, указывает им в положенных случаях священнику и епископу порядок богослужебных действий. На Литургии на «Отче наш», готовя себя к принятию Святых Таин, диакон опоясывается орарем по персям (по груди) так, что орарь пересекает сначала нижнюю часть груди, поперек, проходит двумя концами под мышки на спину, пересекается крест-накрест на спине, поднимаясь на оба плеча, через плечи концы ораря спускаются на грудь, пересекаются здесь также крест-накрест и проходят под ту часть ораря, которая пересекла поперек нижнюю часть груди. Таким образом, грудь и спина диакона оказываются охваченными орарем крестообразно. После причащения диакон снова распоясывает орарь и вешает его на левом плече.

Диакон — первая священная степень. Орарь, носимый им почти всегда на одном левом плече, означает именно благодать священного сана, но только первой степени священства, дающей диакону право быть служителем, но не совершителем таинств. Однако и эта благодать священного диаконского сана есть иго и ярем работания Богу и людям, есть крестоношение. Символическое выражение и этих духовных истин содержит в себе диаконский орарь. С другой стороны, орарь напоминает диакону о необходимости в своей службе и жизни подражать ангелам, всегда готовым к быстрому исполнению воли Божией, хранящим непорочность и чистоту, пребывающим в совершенном целомудрии.

На орарях и ныне иногда пишутся слова ангельского песнопения «Свят, Свят, Свят». Чаще всего эта надпись встречается на так называемых двойных орарях протодиаконов и архидиаконов. Этот орарь бывает гораздо шире обычного, диаконского, и имеет ту особенность, что средней частью своей проходит под правой рукой так, что один конец ораря поднимается через спину к левому плечу и опускается вниз спереди, а другой конец проходит из-под правой руки через грудь вверх и по тому же левому плечу спускается вниз сзади. Такое устройство ораря знаменует старшинство протодиаконов и архидиаконов в рамках одного и того же диаконского чина, что является образом старшинства одних Ангелов над другими.

На рукава подрясника, а при полном облачении — на рукава подризника священники и епископы надевают поручи , или нарукавники. Диаконы надевают их на рукава подрясника. Поручь представляет собою слегка выгнутую полосу плотной материи с изображением креста в середине, обшитую по краям лентой иного оттенка, чем сама поручь. Охватывая руку в запястье, поручь соединяется с внутренней стороны руки с помощью шнура, продеваемого в металлические петли на боковых краях его, а шнур обматывается вокруг руки, так что поручь плотно стягивает рукав подризника или подрясника и прочно держится на руке. При этом знамение креста оказывается на внешней стороне руки. Поручи надеваются на оба рукава и знаменуют собою Божию силу, крепость и мудрость, даваемые священнослужителям Его для свершения Божественных таинств. Знамением креста поручи означают, что не человеческие руки священнослужнтелей, а Сам Господь через них совершает таинства Своею Божественной силой. Это значение поручей отражено в молитвах при надевании их для служения Литургии. Для правой поручи читается: «Десница Твоя, Господи, прославися в крепости, десная Твоя рука, Господи, сокруши враги и множеством славы Твоея стерл сей супостаты». Эта молитва содержит также мысль о том, что поручи как знамение силы Божией защищают священнослужителя от демонских козней при совершении таинств. Для левой поручи читается: «Руце Твои сотвористе мя и создаете мя, вразуми мя и научуся заповедем Твоим».

История происхождения поручей следующая. В первоначальной Церкви поручей не было. С глубокой древности узкие рукава иматия (подрясника) и подризника украшались особой отделкой в виде двух-трех полос, охватывавших края рукавов. При этом между этими полосами иногда изображали крест. У церковных авторов древности не встречается толкований этой отделки. Поручи появились сначала как предмет облачения византийских царей. Ими украшались и стягивались рукава нижней одежды, выступавшие из-под широких рукавов саккоса — верхнего царского облачения. Желая почтить особой честью патриархов своего столичного Константинопольского престола, императоры стали жаловать им предметы царского облачения. Византийские цари жаловали патриархам жезлы, право изображать на обуви и коврах двуглавого орла. В ХI-ХII веках Константинопольские святители получили от царей саккос и поручи; затем поручи перешли к предстоятелям других православных Церквей, к наиболее видным восточным митрополитам и епископам. Несколько позднее поручи перешли к священникам. Блаженный Симеон, архиепископ Солунский (ХII век), пишет о поручах, как о необходимой принадлежности священнического и епископского облачения. В XIV-XV веках поручи как награда появились сначала у некоторых архидиаконов, а затем у всех диаконов. Древние поручи часто богато украшались золотым и серебряным шитьем, жемчугом, иногда на них изображали деисис, икону Господа Иисуса Христа, Матери Божией, Иоанна Крестителя, иногда они не имели никаких изображений. В дальнейшем единственным изображением на поручах становится крест — знак крестной силы, сообщаемой служителю престола Божия. Символика поручей достигает, таким образом, своего завершения в ХVI-ХVII веках. С появлением поручей на рукавах подризника и подрясника перестали нашивать полосы и кресты. Поручи как внешний по отношению к рукавам предмет явили наглядным образом свидетельство того, что не самому священнослужителю принадлежит сила и мудрость в совершении таинств и служб, а дается ему извне, от Бога. В этом догматический смысл проиcшедшего в символике рукавов изменения. Блаженный Симеон, архиепископ Солунский, придает поручам, помимо знака Божией силы и премудрости, значение образа пут, которыми были связаны руки Спасителя, ведомого на суд. Когда поручи надеваются на подрясник или подризник без шнуров на рукавах, они действительно приобретают и это значение. Когда же они надеваются на подризник, рукава которого уже стянуты шнуром-образом пут Христовых, — за поручами остается только первое их значение — силы и мудрости Божией, совершающей таинства.

Стихарь, орарь и поручи — облачение диакона. Другие богослужебные ризы относятся к одеяниям иерейского чина.

Начиная с XV века архиерей, посвящая диакона в сан священника, огибал его шею диаконским орарем, так что оба его конца равномерно спускались по груди вниз, до подола, и при этом соединялись один с другим. Получалась епитрахиль — предмет одеяния священников и епископов. (Слово епитрахиль в греческом — мужского рода, но в русских книгах употреблялось в женском роде.) Так именно поступали начиная с XV века архиереи, посвящая диакона в сан священника. Образованная из ораря епитрахиль означала, что священник, не теряя благодати диаконского сана, приобретает двойную, по сравнению с диаконом, сугубую благодать, дающую ему право и обязанность быть не только служителем, но и совершителем Таинств Церкви и всего дела священства. Это не только двойная благодать, но и двойное иго, ярем.

В позднейшие времена (примерно с ХVI-ХVII веков) епитрахили стали делать не из диаконских орарей, а особо, для удобства ношения. В той части, которая охватывает шею, епитрахиль делается фигурной и узкой, дабы эта часть могла удобно облегать ворот подрясника или рясы. При посвящении диакона во пресвитера епископ в настоящее время уже не обносит орарь вокруг шеи посвящаемого, а сразу возлагает на него готовую епитрахиль. Отделение епитрахили от ораря не упраздняет, однако, смысла епитрахили как ораря, соединенного спереди. Поэтому и в настоящее время епитрахиль шьется таким образом, что представляет собой спереди две отдельные полосы, соединенные лишь в нескольких местах, где помещены условные пуговицы, так как петель нет, пуговицы посажены в тех местах, где половины епитрахили просто пришиты одна к другой. Но по всей длине епитрахиль не сшивается, за редкими исключениями. Диаконский орарь имеет на себе, как правило, семь нашитых крестов в ознаменование того, что диакон есть служитель всех семи Таинств Церкви, а священник совершает шесть Таинств: Крещение, Миропомазание, Покаяние, Причащение, Брак, Елеосвящение. Таинство Священства имеет право совершать только епископ. При сгибании ораря вокруг шеи крест в средней его части оказывается на задней стороне шеи, а шесть остальных расположены друг против друга на обеих половинах ораря, соединенных спереди. Таким же образом знамения креста нашиваются и на епитрахиль, так что спереди он имеет три пары крестов на обеих своих половинах, что свидетельствует о том, что священник совершает шесть Таинств Церкви. Седьмое знамение креста, расположенное на вые священника, означает, что свое священство он принял от епископа и подвластен ему, а также то, что он несет на себе иго (ярем) служения Христу, крестным подвигом искупившему род человеческий.

Все богослужения и требы священник может совершать только в епитрахили, которая налагается поверх рясы, а при полном облачении поверх подризника, как — то бывает всегда при служении Литургии и в некоторых особых случаях.

Фелонь (в обиходе — риза) представляет собой верхнее богослужебное одеяние священников и в некоторые случаях епископов. Во множественном числе слово «риза» означает все вообще облачения, но форма единственного числа подразумевает фелонь.

Это одеяние очень древнее. Фелонь в древности представлял собой плащ-накидку из длинного прямоугольного куска шерстяной материи и служил для защиты от холода и непогоды. Его надевали на оба плеча, причем передние концы стягивались на груди, и через одно плечо; иногда в середине этого плаща делался вырез для головы, и надетый на плечи фелонь покрывал длинными концами спереди и сзади все тело человека. При этом у иудеев края фелони украшались иногда ряснами или ометами — отделкой из нашитых кружев; а по самому краю этой отделки нашивались так называемые тресны — синий шнур с кисточками или бахромой в знак всегдашнего памятования о заповедях и Законе, что было поведено Самим Богом (Чис. 15, 37-40). Фелонь носил Господь Иисус Христос в Своей земной жизни. Это подтверждают древние иконы, где Спаситель почти всегда изображен в плаще, надетом иногда на оба плеча, а иногда через одно плечо. Возможно, именно фелонь-плащ имеет в виду Иоанн Евангелист, когда говорит, что на Тайной вечери Господь, собираясь умыть ноги ученикам, снял с Себя верхнюю одежду. Фелонь носили и апостолы, свидетельство чему есть у апостола Павла (2 Тим. 4, 13). Многие считают, что это была его богослужебная одежда. Во всяком случае, даже если Господь и апостолы употребляли фелонь только как обычную верхнюю одежду тех времен, в сознании Церкви она именно поэтому приобрела священное значение и с самой глубокой древности стала употребляться в качестве богослужебного облачения.

Форма фелони менялась. Для удобства ношения спереди на подоле стал делаться больший или меньший полукруглый вырез, то есть передний подол фелони уже далеко не доходил до ступней. Со временем верхние оплечия фелони стали делать твердыми и высокими, так что задний верхний край фелони в виде усеченного треугольника или трапеции стал возвышаться теперь над плечами священнослужителя.

На спине в верхней части фелони под плечевой полосой так же, как и на стихаре и по тем же причинам помещается знамение креста. А в низу спинной части фелони, ближе к подолу, на одной линии с крестом нашивается восьмиконечная звезда. Восьмиконечная звезда в христианском представлении означает восьмой век — наступление Царства Небесного, новую землю и новое небо, так как земная история человечества насчитывает семь периодов — семь веков. Таким образом, в двух кратких символах — кресте и восьмиконечной звезде обозначены на фелони начало и конец спасения человечества во Христе Иисусе. Эти символы могут означать также Рождество Христово (звезду над Вифлеемом) и Его Крестный подвиг. Однако Вифлеемская звезда содержит в себе и знамение будущего века, ибо с пришествием Сына Божия во плоти к людям «приблизилось Царство Небесное». Звезда и крест на фелони знаменуют, кроме того, соединение в Православной Церкви благодати священства Ветхого (звезда) и Нового (крест) Заветов.

Вмещая в себе множество высоких духовных понятий, фелонь общим своим обликом преимущественно означает сияние Божественной славы и крепости Божественного света, облекающих священнослужителей, одеяние праведности и духовной радости. Поэтому в молитве при надевании фелони читается: «Священницы Твои, Господи, облекутся в правду и преподобнии Твои радостию возрадуются всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь» (Пс. 131, 9). Понятия о Божественном свете, праведности, радовании, как о богатстве духовных дарований и чувств, дают возможность фелоням быть не только белого цвета. Фелони делаются из золотой, серебряной парчи, что особенно подчеркивает значение сияния славы, а также из материи других основных цветов, принятых в богослужении для облачений. Начиная с XVIII века Великим постом надеваются фелони черного цвета с белыми полосами, являясь в этом случае знамением рубища и вретища, в которое одет был Спаситель при поругании.

Епитрахиль, поручи и фелонь составляют малое священническое облачение, в котором служат все вечерние и утренние службы и требы, кроме Литургии. При служении Литургии, а также в отдельных случаях, предусмотренных Уставом, священник надевает полное облачение. Основой полного облачения является подризник. Поверх него последовательно надевают епитрахиль, поручи, пояс, набедренник, палицу, фелонь. При этом набедренник и палица, являясь наградами духовенству, могут быть не у всех священников и не входят в число обязательных предметов облачения.

Пояс , надеваемый поверх подризника и епитрахили, представляет собой не очень широкую полосу материи с отделкой в виде полос иного цвета или оттенка по краям, в середине имеет нашитое знамение креста. С двух концов пояса имеются ленты, которыми он связывается сзади, на пояснице.

С древнейших времен и поныне плотно стянутый пояс, как предмет одеяния тружеников и воинов, употреблялся для придания телу крепости и силы. Отсюда и как символический предмет в религиозном и светском обиходе пояс всегда означал определенные понятия силы, крепости, власти или готовности к служению. Псалмопевец пророк Давид говорит: «Господь воцарися, в лепоту облечеся, облечеся Господь в силу и препоясася». Здесь, как и во многих других местах Священного Писания, Божественная сила символически обозначается поясом, препоясанием. Христос, опоясавшись длинным полотенцем и умывая ноги ученикам Своим, дает этим образ Своего служения людям. И о Своем служении верным в будущем веке Царства Небесного Господь Иисус Христос говорит образно: «Он препояшется, и посадит их, и, подходя, станет служить им» (Лк. 12, 37). Апостол Павел увещевает христиан, говоря: «Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною» (Еф. 6, 14). В этих словах понятие духовной крепости истины соединено с понятием о служении Богу в духе истины.

Набедренник представляет собой продолговатый прямоугольный плат на длинной ленте — первая по очереди награда за ревностное служение Церкви.

Набедренником награждаются архимандриты, игумены и священники. Символически прямоугольная форма набедренника означает Четвероевангелие, что вполне согласуется с понятием меча духовного, который есть слово Божие.

Каждый православный человек встречается с лицами духовенства, которые выступают публично или ведут службу в церкви. При первом взгляде на можно понять, что каждый из них носит какой-то особый чин, ведь не зря же они имеют различия в одежде: разного цвета мантии, головные уборы, у кого-то есть украшения из драгоценных камней, а другие более аскетичны. Но не каждому дано разбираться в чинах. Чтобы узнать основные саны священнослужителей и монахов, рассмотрим чины православной церкви по возрастанию.

Следует сразу сказать, что все чины делятся на две категории:

1. Белое духовенство. К ним относятся служители, которые могут иметь семью, жену и детей.
2. Чёрное духовенство. Это те, кто принял монашество и отказался от мирской жизни.

Белое духовенство

Описание людей, которые служат Церкви и Господу, идет еще из Ветхого Завета. В писании говорится, что до Рождества Христова пророком Моисеем были назначены люди, которые должны были общаться с Богом. Именно с этими людьми связана сегодняшняя иерархия чинов.

Алтарник (послушник)

Этот человек является мирским помощником священнослужителя. В его обязанности входит:

При необходимости послушник может звонить в колокола и читать молитвы, но ему строго возбраняется касаться престола и ходить между алтарем и Царскими вратами. Одежду алтарник носит самую обычную, наверх накидывает стихарь.

Этот человек не возводится в ранг священнослужителей. Он должен читать молитвы и слова из писания, растолковывать их простым людям и объяснять детям основные правила жизни христианина. За особое усердие священнослужитель может посвятить псаломщика в иподиакона. Из церковной одежды ему разрешено носить подрясник и скуфью (бархатную шапочку).

Этот человек также не имеет священного сана. Но может надевать стихарь и орарь. Если архиерей благословит его, то иподиакону можно касаться престола и заходить через Царские врата в алтарь. Чаще всего иподиакон помогает батюшке совершать службу. Он обмывает ему руки во время богослужений, подает необходимые предметы (трикирий, рипиды).

Церковные саны православной церкви

Все перечисленные выше служители церкви не являются церковнослужителями. Это простые мирные люди, которые желают приблизиться к церкви и Господу Богу. На свои должности они принимаются только по благословению батюшки. Рассматривать церковные саны православной церквиначнем с самого низшего.

Положение диакона остается неизменным с древних времен. Он так же, как и раньше, должен помогать в богослужении, но ему запрещено самостоятельно совершать церковную службу и представлять Церковь в обществе. Его главная обязанность - чтение Евангелия. В настоящее время необходимость в услугах диакона отпадает, поэтому их число в церквях неуклонно снижается.

Это самый главный дьякон при соборе или церкви. Раньше этот сан получал протодиакон, который отличался особым рвением к службе. Чтобы определить, что перед вами протодиакон, стоит посмотреть на его облачение. Если на нем надет орарь со словами «Свят! Свят! Свят», значит перед вами именно он. Но в настоящее время этот сан дается только после того, как диакон отслужил в церкви не менее 15–20 лет.

Именно эти люди имеют красивый певческий голос, знают многие псалмы, молитвы, поют на разных церковных богослужениях.

Это слово пришло к нам из греческого языка и в переводе означает «жрец». В православной церкви это наименьший сан священника. Епископ наделяет его следующими полномочиями:

• совершать богослужения и другие таинства;
• нести учение людям;
• проводить причащение.

Иерею запрещено освящать антиминсы и проводить таинство рукоположения священства. Вместо клобука его голова покрыта камилавкой.

Этот сан дается в награду за какие-то заслуги. Протоиерей является самым главным среди иереев и по совместительству настоятелем храма. Во время свершения таинств протоиереи надевают ризу и епитрахиль. В одном богослужебном заведении могут служить сразу несколько протоиереев.

Этот сан дается только патриархом Московским и всея Руси в награду за самые добрые и полезные дела, которые совершил человек в пользу Русской православной церкви. Это высший сан в белом духовенстве. Заслужить чин выше уже не получится, так как далее идут чины, которым запрещено создавать семью.

Тем не менее многие, чтобы получить повышение, бросают мирскую жизнь, семью, детей и навсегда уходят в монашескую жизнь. В таких семьях супруга чаще всего поддерживает мужа и так же отправляется в монастырь, чтобы принять монашеский обет.

Черное духовенство

К нему относятся только те, кто принял монашеский постриг. Эта иерархия чинов более подробная, чем у тех, кто предпочел семейную жизнь монашеской.

Это монах, который является диаконом. Он помогает священнослужителям проводить таинства и совершать службы. Например, выносит необходимые для ритуалов сосуды или произносит молитвенные просьбы. Самый старший иеродиакон называется "архидиакон".

Это человек, который является священником. Ему дозволяется проводить различные священные таинства. Этот сан могут получить священники из белого духовенства, которые решили перейти в монахи, и те, кто прошел хиротонию (наделение человека правом совершать таинства).

Это настоятель или настоятельница русского православного монастыря или храма. Раньше, чаще всего, этот сан давался в качестве награды за заслуги перед Русской православной церковью. Но с 2011 года патриархом было принято решение наделять этим чином любого настоятеля монастыря. При посвящении игумену вручается посох, с которым он должен обходить свои владения.

Это один из самых высоких санов в православии. При его получении священнослужитель также награждается митрой. Архимандрит носит черное монашеское одеяние, которое отличает его от других монахов тем, что на нем есть красные скрижали. Если к тому же архимандрит является настоятелем какого-либо храма или монастыря, у него есть право ношения жезла – посоха. К нему положено обращаться «Ваше высокопреподобие».

Этот сан принадлежит к разряду архиереев. При рукоположении они получили самую Высшую благодать Господа и поэтому могут совершать любые священнодействия, даже рукополагать диаконов. По церковным законам они имеют равные права, самым старшим считается архиепископ. По древней традиции только епископ может благословить службу с помощью антимиса. Это четырехугольный платок, в который зашита часть мощей какого-либо святого.

Также это духовное лицо контролирует и опекает все монастыри и храмы, которые расположены на территории его епархии. Общепринятое обращение к епископу «Владыка» или «Ваше преосвященство».

Это духовный сан высокого ранга или высший титул епископа, самый древний на земле. Подчиняется он только патриарху. Отличается от других санов следующими деталями в одежде:

• имеет голубую мантию (у епископов красные);
• клобук белого цвета с крестом, отделанным драгоценными камнями (у остальных клобук черного цвета).

Этот сан дается за очень высокие заслуги и является знаком отличия.

Самый высокий сан в православной церкви, главный священник страны. Само слово объединяет в себе два корня «отец» и «власть». Его избирают на Архиерейском Соборе. Этот сан является пожизненным, только в самых редких случаях возможно его низложение и отлучение от . Когда место патриарха пустует, временным исполняющим назначается местоблюститель, который выполняет всё, что должен делать патриарх.

Эта должность несет в себе ответственность не только за себя, но и за весь православный народ страны.

Чины в православной церкви по возрастанию имеют свою четкую иерархию. Несмотря на то, что многих священнослужителей мы именуем «батюшка», каждый православный христианин должен знать основные отличия санов и должностей.